Флорентийская блудница

– Я всё расскажу. Только постепенно. Хорошо? Если вы, конечно, не против?

– Я буду весьма польщен вашим доверием, – Владимир вновь кивнул.

– Скажите, у вас есть, – она на минуту замялась, будто подбирая верные слова, – метла?

– Господи, зачем вам метла? – забеспокоился Владимир. – Вы будете на ней летать?

– Нет, я хочу немного прибраться, – заявила она. – Вся ваша столовая усыпана камнями и белой известью.

– Да, не стоит беспокоиться… – начал было он.

Но гостья уже не слушала его. Она побежала в прихожую так, словно прекрасно знала устройство его дома. И через минуту вернулась оттуда с веником и большим металлическим совком.

«Надо же, – летуче подумал Владимир. – А я и не знал, что в моем доме хранится всё это добро».

Девица наклонилась, вызывающе оттопырив выпуклую попку, и принялась усердно подметать пол. Тонкая ткань туники плохо скрывала матовые полусферы совершенных по форме ягодиц. Владимир невольно залюбовался и роскошными бедрами своей странной гостьи, и ее стройными босыми ножками. Пока она собирала в совок мраморные осколки от собственного недавнего саркофага и подметала белую пыль, ее движения были настолько грациозными и волнительными, что Махнев ощутил знакомую тяжесть в паху. Он даже подумал о том, что, хорошо бы заставить девицу опереться руками за витую капитель полуколонны и задрать ей кверху тоненькую ткань туники. Но вместо этого он продолжал таращиться на гостью, мучительно соображая, как вообще возможно такое, чтобы статуя вдруг ожила.

«Чертовщина какая-то. Как бы опять в какую-нибудь скверную историю не угодить…»

Тем временем прекрасная Лучиана подмела пол и убрала куски битого мрамора. А после вновь отряхнулась.

– Владимир Иванович, могу я у вас принять ванну?

Она приблизила к нему нежную щечку, и он увидел, что ее лицо действительно покрывал тонкий слой белой пыли, похожий на рисовую муку.

– Конечно, – тут же засуетился Владимир. – Наверху у меня есть уборная, и в ней весьма вместительная ванна. Там вода, кувшины, простыни, полотенца.

Она радостно кивнула и понеслась вверх по ступеням, мелькая крепкими икрами стройных ног.

– Может, тебе чем-то помочь? – крикнул он ей вослед, внезапно перейдя на «ты».

– Не стоит. Я сама, – звонким голосом отозвалась Лучиана и рассмеялась в ответ.

Он не стал ей мешать. Он сел возле камина и уставился на пляшущие языки живого огня. Он слышал, как где-то за плотными дверями его уборной плескалась его милая гостья и напевала какую-то веселую итальянскую песню. Ее приглушенное пение казалось ему весьма чистым и мелодичным.

– Да, Махнев, – вздохнул он. – Похоже, что ты вновь вляпываешься в какую-то странную историю. Ладно, поживем-увидим. – Но, как же она хороша! Какие груди, какие бёдра…

Он не заметил, сколько прошло времени. Но наконец-то девчонка перестала шумно лить воду и петь песни. Хлопнула дверь в уборную. Раздался стук босых пяток по деревянным ступеням. И перед ним предстала его очаровательная гостья, обернутая в льняную простынь, с полотенцем на голове. Нежные щечки теперь розовели от недавнего купания. Золотистый локон выбивался на чистый, чуть смуглый лоб, а синие глаза сияли, словно два огромных топаза.

– Какой у тебя красивый носик, – неожиданно произнес Владимир и сам смутился от своей неуместной фразы.

– Да, у меня красивый нос, – легко согласилась она, повернувшись в профиль. – Правда, он вовсе не римский. Он слишком маленький для римского, – она хохотнула.

– Кто ты? – вновь глупо спросил он, рассматривая ее прекрасные черты и завернутую в простынь шикарную фигуру.

– Я же сказала. Меня зовут Лучианой. Я дочь торговца овощами. Я живу во Флоренции.

– А как ты оказалась в статуе?

– О, это слишком долгая история.

– Ничего, я готов ее выслушать целиком. Мне, собственно, вовсе некуда спешить, – иронично улыбнулся Владимир.

– А я хочу есть, – жалобно протянула она. – Давай, я сначала поем, а всё остальное после.

– Идёт. Вот только я не уверен насчет еды. Собственно, я никогда не уверен в наличии провизии в этом лукавом царстве. А пригласить девушку в ресторан я пока тоже не могу, – он задумался. – Собственно ты и стояла еще недавно в моём ресторане. Я там тебя впервые и увидел.

– Да? Я не помню, – беспечно отозвалась Лучиана. – Я много, где бываю. Странно, если я была в твоей харчевне, то отчего же я голодная? – хохотала она.

– Наверное потому, что тогда ты находилась внутри мраморной скульптуры.

– Наверное, – она легко пожала плечами.

– А чего бы ты хотела поесть?

– Я? Я хочу курицу или цесарку, жареную на вертеле, – она плотоядно сглотнула. – Или рыбу с томатами. Например, макрель. Или жареного угря с луком и фасолью. Хочу оливок, зелени и пшеничных лепешек. Хочу спелых груш и плодов фигового дерева. Хочу козьего сыра и горгонзолы тоже… А еще…

– Так, погоди, – Владимир сделал останавливающий жест рукой. – Давай медленнее. Мне надо всё это представить, прежде чем…