Флорис. Любовь на берегах Миссисипи

Старый Грегуар размахивал ржавой кастрюлей. Федор, схватив огромный брус, работал за шестерых. Ли Кан сражался по-китайски: подныривал под ноги пиратам и подсекал их своей длинной косой, словно своеобразным лассо. Жорж-Альбер предпочел остаться на пальме, однако бросал кокосовые орехи с удивительной меткостью — Цицерону оставалось только оттаскивать в море оглушенных разбойников. Адриан применил собственную методу: сапогом швырял песок в лицо бандитам, а когда те сгибались, начиная тереть глаза, укладывал их ударом кулака. Флорис, который всегда действовал по-своему, вооружился факелом и ринулся к пушкам. При виде его разбойники с воплями разбежались, страшась взлететь на воздух. Между тем, пальба с моря внезапно прекратилась — видимо, на корабле пытались понять, что происходит на берегу.

— Убейте их! Убейте их всех! Хватайте пленников! — орал Пилон Шери, для верности подгонял своих людей пинками.

Глаза Флориса вспыхнули. Он незаметно подобрался к мерзкому пирату и ткнул факелом ему в лицо. Тот взревел, как ошпаренная свинья, и в ноздри Флориса ударил запах паленого мяса.

— Огонь! Огонь по беглецам!

Жопорез с руганью повернул пушку в сторону недавних пленников, но этот маневр явно запоздал. Послышались мушкетные выстрелы. Некоторые пираты успели отойти в центр острова. Канонир Жопореза целил прямо в индейцев. Флорис, обретя всю прежнюю силу и пыл, одним прыжком свалил его с ног и сбросил в море.

— За мной! Бегите за мной!

Жопорез ринулся с поля битвы, чтобы соединиться с укрывшимися в центре острова.

Федор и Ли Кан сбрасывали камни на разбойников, спустившихся к воде за ящиками. Ужасные вопли и наступившее за ними молчание показали, что этим любителям спиртного уже никогда больше не доведется хлебнуть из бутылки. Незавидной оказалась и судьба раненых, в том числе Пилона Шери, — Мокасины, по обычаю индейцев, сняли с них скальпы.

— Почему они перестали стрелять, Адриан? — задумчиво пробормотал Флорис.

Братья подошли к самой кромке воды. Корабль, напавший на пиратов, находился всего в пятистах брассах[27] от мыса. На море любое расстояние кажется короче, и Флорису чудилось, будто судно идет прямо на него. Это был великолепный фрегат, его белоснежная обшивка сверкала под багровыми лучами заходящего солнца. Флорис схватил подзорную трубу, валявшуюся рядом с опрокинутой пушкой. На фрегате было сорок бортовых орудий, и Флорис понял теперь, отчего разбойники не могли справиться с врагом. Их двенадцатидюймовые пушки били на триста-четыреста брассов, тогда как фрегат был оснащен более мощными стволами, поражавшими цель на дистанции в восемьсот брассов.

Однако Флорис так и не смог ответить на вопрос, почему батареи внезапно умолкли. Фрегат медленно разворачивался, подставляя паруса ветру. Флорис догадался, что моряки собираются выйти в открытое море. Вглядевшись в фигурки на реях, молодой дворянин с трудом сдержал изумленное восклицание. Все матросы были чернокожими. Молодой дворянин перевел подзорную трубу на полуют. Здесь о чем-то совещались трое — все они стояли спиной к мысу. Один указывал рукой на горизонт, второй, задрав голову, смотрел на паруса, раздувшиеся на ветру, третий же повернулся, чтобы выйти на палубу. На нем была шляпа с широкими полями, полностью скрывавшая лицо. Флорис неотрывно следил за ним — этот человек был слишком хрупок для моряка.

Внезапно Флорис вздрогнул, и с губ его сорвался стон. Незнакомец подошел к корме и, подняв голову, стал смотреть на удалявшийся остров. Из-под шляпы с широкими полями выскользнули белокурые пряди… о, эти прелестные черты, чуть замутненные увеличительным стеклом, эти глаза, огромные и синие, как небо… Флорис едва не зарыдал в голос.

Это была БАТИСТИНА. Она стала еще красивее со времен битвы при Фонтенуа… на свободе она словно бы расцвела, стала женщиной, и опасной женщиной… Флорис с жадностью разглядывал ее. Одета она была очень просто в матросские штаны и рубаху с бесстыдно расстегнутым воротом. Флорис угадывал линию груди под тонкой тканью.

Такому гордецу, как Флорис, впору было лишиться рассудка при виде своей невесты, которая была очень близко от него, но при этом совершенно недостижима.

Молодой дворянин был готов поклясться, что она тоже заметила две одинокие фигуры на мысу. Повинуясь жесту, один из спутников подал ей подзорную трубу. Флорис тут же опустил свою и с вызовом повернулся к кораблю спиной. Адриан взглянул на брата. Глаза у того потемнели, лицо стало мертвенно-бледным.

— Это она? — спросил Адриан, даже не посмотрев в сторону корабля.

Флорис безмолвно кивнул.

— Пойдем, брат… Нам еще много предстоит сделать!

К ним подошли Федор и Ли Кан. Они уже успели забрать золото и оружие, попавшее в руки пиратов.

— Жопорезу удалось удрать на лодке вместе с женщиной и несколькими дружками, барчуки… Но шлюп потонул возле второго острова! — радостно сообщил казак.

Адриан на секунду задумался. На руках у них было слишком много пленных, преследовать беглецов было бы чересчур опасным делом.

— Будем надеяться, что аллигаторы избавят нас от Юлии де Менгдем! — пробормотал он сквозь зубы.