Флорис. Любовь на берегах Миссисипи

— Кроме того, ваше превосходительство, я… гм… воспользовался, как вы мне советовали, моментом… когда госпожа де Бель-Иль села ужинать со своими фрейлинами, я заглянул в ее шкатулку… и нашел среди прочих бумаг одну записку… весьма меня встревожившую… Судите сами, ваше превосходительство…

Господин де Водрей дрожащей рукой взял листок и с ужасом прочел:

«Мое сердечко!

Ты бросила бедного смертного в унынии и одиночестве. После твоего отъезда меня повсюду преследует твой смех… несчастный затворник не может сам отправиться за тобой, а потому посылает к тебе храброго капитана де Гастаньяка — пусть он поговорит с тобой, убедит тебя, сделает так, чтобы ты вернулась ко мне по собственной воле… заранее согласен на все твои условия. Ты моя златовласая принцесса. Я жажду тебя.

«Пленник».

Написано в Фонтенуа после твоего отъезда».

Господин де Водрей поднял на лейтенанта испуганный взор.

— Но, Прадель… ведь это же… это же почерк короля!

— Мне тоже так показалось, ваше превосходительство!

— Вам известно, где обитает этот капитан де Гастаньяк?

— Я позволил себе привезти его в Бель-Иль, ваше превосходительство. Он ожидает в большой гостиной!

— Вам просто цены нет, Прадель… Я сейчас же иду… Нет, лучше пригласите его сюда! — вздохнул маркиз, впервые радуясь тому, что приехал без судейских чиновников.

Чем меньше людей будет об этом знать, тем лучше. Завывание в хижинах становилось все громче.

— Черт возьми, Прадель, пусть эти негры заткнутся! И без них тошно!

Губернатор и в самом деле выглядел неважно. Прадель отправился распорядиться, но тут же обернулся.

— Кстати, ваше превосходительство, госпожа де Бель-Иль выразила протест и по этому поводу. Она заявляет, что только ей, как единственной наследнице герцога, дозволено решать судьбу рабов!

Господин де Водрей воздел руки к небу в бессильном отчаянии. Только этого недоставало. Какой кавардак! А лейтенант Прадель продолжал изливать душу:

— Мадемуазель де Бель-Иль без конца жалуется на мачеху. По правде говоря, эти дамы доведут меня до ручки.

— Они что же, встречаются?! — завопил губернатор вне себя.

— Нет, ваше превосходительство, но это не мешает им поносить друг друга последними словами.

Сказав это, Прадель наконец ушел. Господин де Водрей вынул табакерку, но руки у него настолько тряслись, что он даже не сумел взять понюшку В его пылающей голове проносились самые мрачные мысли И какой дьявол принес в колонию эту белокурую ведьму!

— Вы звали меня, ваше превосходительство?

Перед губернатором стоял капитан де Гастаньяк. Маркиз посмотрел на него в смятении, ибо не сумел бы сказать, сколько времени ждал — минуту или час. Эрнодан улыбался, держа под мышкой свою треуголку. Открытое симпатичное лицо молодого драгуна внушило господину де Водрею некоторую надежду.

— Да, капитан… мне надо расспросить вас об одном… об одном деликатном деле… вам известно, какие серьезные обвинения тяготеют над герцогиней де Бель-Иль… гм… и вот в наши руки случайно… гм… попало одно послание… Вы можете ответить мне честно и откровенно, кто его автор?

Эрнодан взглянул на письмо, и улыбка моментально исчезла с его лица.

— Прошу прощения, ваше превосходительство, но на эту тему я не имею права распространяться!

— Очень хорошо… Такая сдержанность делает вам честь, — примирительно заметил губернатор, — однако вы не станете отрицать, что получили приказ его величества доставить в Версаль герцогиню де Бель-Иль?

Маркиз попытался прочесть ответ во взгляде Эрнодана. Тот застыл, глядя в одну, точку.

— Прошу прощения, ваше превосходительство, но на эту тему я не имею права распространяться!

Господин де Водрей нетерпеливо взмахнул рукой.

— Хорошо, согласен… однако ваша миссия или ваша клятва не должны препятствовать тому, чтобы вы искренне поведали мне, полномочному представителю его величества в колонии, является ли герцогиня герцогиней, то есть, является ли госпожа де Бель-Иль русской княгиней или нет?

— Не могу ответить вашему превосходительству и на этот вопрос!

— Сударь, я прикажу заключить вас в крепость! — вскричал губернатор, пнув маленькую пальму, чтобы выместить ярость.

— Как будет угодно вашему превосходительству!

— И вы все же упорствуете?

Гасконец печально покачал головой.

— Простите, ваше превосходительство, я ведь не говорил на этот раз, что не имею права ответить… я сказал, что не могу ответить… согласитесь, это разные вещи!

— Гм… у вас интересная манера выражаться… А когда вы передали это послание госпоже де Бель-Иль? Ведь не станете же вы отрицать, что она получила его в собственные руки?

— Действительно; на этот вопрос я могу ответить вашему превосходительству… Я увиделся с госпожой де Бель-Иль за несколько дней до свадьбы и отдал ей письмо!

— И что же она сказала?

— Ничего, ваше превосходительство!

— Клянусь Богоматерью, вы невыносимо упрямы! Отвечайте мне, кто такая герцогиня?

Эрнодан де Гастаньяк вновь покачал головой.

— Мне очень жаль, ваше превосходительство, но я человек чести и поклялся на шпаге… Только госпожа де Бель-Иль может освободить меня от данного ей слова!