Флот обречённых

Полученный Стэном приказ был прост — держать такшипы в космосе. Ему давали полную свободу действий. И он мог рассчитывать на любую возможную помощь со стороны штаба.

«Просто расчудесно, — думал Стэн. — Куча мертвецов и один сумасшедший»…

В коридоре ему в объятия бросилась Бриджит. Ее мать погибла. Все погибло. Все.

Наверно, Стэну следовало остаться с ней той ночью. Но холодность всегда служила Стэну защитой — холодность, родившаяся после смерти его собственных родителей на Вулкане. Холодность, помогавшая ему выдержать гибель друзей. Он не остался. Только крепко обнял плачущую девушку и помчался в Центр связи. Он хотел, чтобы оттуда его забрал «Гэмбл».

Дожидаясь, пока такшип опустится перед отелем, Стэн не уставал поражаться выдержке адмирала. Тут крылась какая‑то загадка, а значит, следовало держать ухо востро.

Но вот корабль сел, люк открылся, и Стэн напрочь забыл и о Ван Дурмане, и о Бриджит, и о том, что весь его отряд, скорее всего, погибнет в системе Калтора.

Все его мысли были заняты только одним: «действовать по усмотрению…»

Глава 46

Вечный Император заметил впереди что‑то интересное и пошел туда в своей неуклюжем антирадиационном костюме. Под ногами его простирались руины, бывшие некогда одним из розовых садов. За Императором, с виллиганами на изготовку, шли два также облаченных в защитные костюмы гуркских стража. Над их головами, ощетинившись стволами орудий, парил боевой гравикар.

Лимбу удалось вовремя впихнуть Императора в контролируемую маклинами спусковую трубу. Она вела в безопасный бункер в двух тысячах метрах под замком. Кинув властителя вниз, телохранитель нырнул следом. Они падали вместе, и за ними захлопывались воздушные шлюзы радиационной защиты.

Наверху мало кто уцелел. Несколько гуркских бойцов, один взвод недавно сформированной преторианской стражи да дюжина слуг. Ядерные взрывы сровняли замок с землей.

Однако защита до некоторой степени все‑таки сработала. Стены многокилометрового двора потрескались, но устояли, уцелели расположенные в них службы. Не пострадало и здание Парламента, стоявшее примерно километрах в десяти от эпицентра. Как ни смешно, уцелело оно только потому, что Императору было противно каждый день видеть его из окна, и он воздвиг между дворцом и Парламентом километровой высоты гору, отразившую основную энергию взрыва.

Гражданское население Прайм-Уорлда практически не пострадало. Все разрушения ограничились пятидесятипятикилометровой территорией императорского дворца.

Наклонившись, Император поднял с земли маленький серый предмет. Осмотрев находку со всех сторон, он показал ее гуркам — каким‑то чудом одна роза, сгорев в ядерном огне, не рассыпалась в прах, а осталась целой.

Гурки бесстрастно рассматривали розу, и тут сверху послышался гул работающего генератора Мак‑Лина. Подняв виллиганы, охранники дружно повернулись на шум.

— Не стрелять, — приказал Император, и стража опустила оружие.

К Императору спускалась небольшая капелька. За ее прозрачным колпаком виднелось черно-золотое тело манаби. То мог быть только сэр Эку.

Капля дипломатично зависла в трех метрах от властителя.

— Вы живы, — спокойно отметил Эку.

— Я жив, — согласился Император.

— Примите мои соболезнования, замок был прекрасен.

— Дворец восстановить нетрудно.

Капля слегка покачивалась на ветру.

— Вы говорите от имени таанцев? — спросил Император.

— Они меня просили, я отказался. Они хотели, чтобы я передал вам ультиматум. При этом они даже не давали мне времени добраться до Прайма.

— Очень на них похоже.

— Теперь я говорю от имени манаби. И от себя лично.

«Весьма любопытно, — подумал Император. — Манаби практически никогда не выступали единым фронтом».

— Разрешите сперва задать вам один вопрос?

— Пожалуйста. Но я могу не ответить.

— Разумеется.

Эку развернул каплю так, что теперь она, казалось, смотрела на гуркских телохранителей.

— Их можете не стесняться, — заверил Император. — Они умеют молчать, не хуже вас.

Это была чистая правда. Ни гурки, ни манаби не раскрывали чужих тайн. И ни пытки, ни наркотики, ни психологические приемы не могли заставить их говорить.

— Я только что прибыл на Прайм. Как вы оцениваете ситуацию?

— Как весьма плачевную, — честно сказал Император. — Я потерял минимум дюжину флотов. По меньшей мере сорок систем либо уже захвачены таанцами, либо будут захвачены в ближайшее время.

Эку задумался.

— А ваши союзники?

— Они все еще не решили, как им поступить, — сухо ответил Император. — Я полагаю, что лишь половина из них объявит таанцам войну. Остальные поддержат победителя.

— И как, по вашему мнению, закончится эта война?

Император долго разглядывал сгоревшую розу.

— На этот вопрос я отвечать не стану.