Флотская богиня

Спокойный, уверенный тон контрразведчика явно подействовал на командира роты, потому что настрой его тут же сменился:

— Но ведь по форме одежды и по одному из удостоверений вы всего лишь лесничий, — уже не обличал, а, скорее, оправдывался Сердюков.

— А вы хотите, чтобы я разгуливал по вражеским тылам в мундире офицера НКВД?

— Откуда мне знать, кто вы на самом деле?

— А вам и не положено знать, — резко осадил его майор. — Связь с тем берегом у вас есть?

— Нет, пока что.

— Почему? У вас что, нет телефонистов, нет кабеля?

— Все равно долго здесь не продержимся, — обреченно молвил старший лейтенант.

— Выяснили, кто соседи слева и справа?

— Нет… Если так, по-умному, то нас вообще нужно было перебросить на тот берег Ингула, чтобы оборону занять по водному рубежу.

— А вам не приходило в голову, что роту вашу, старший лейтенант, только потому и оставили здесь, чтобы не позволить немцам с ходу форсировать реку, а значит, дать возможность другим частям укрепиться по левому берегу?

Пока вестовой разыскивал политрука, сам «лазутчик», не обращая внимания на запрет и угрозы комроты, взошел на холм и осмотрел позиции.

— Советую уже сейчас создавать вторую линию окопов, подводя их к самому берегу реки. Устраивайте свои позиции в виде небольшого плацдарма, чтобы иметь за спиной хотя бы метров триста берега — для отступления или для подхода подкреплений.

Политрук появился в те минуты, когда в западную часть села уже входила немецкая колонна, впереди которой двигались два мотоциклиста с разведчиками. Бесстрашно развернувшись на лужке, они остановились, и старший, очевидно, офицер, не спеша вышел из коляски. Он вел себя так, словно был удивлен, что кто-то там пытается мешать продвижению его части.

Сердюков прокричал вестовому:

— Передать по цепи: огонь пока не открывать. Подпустить поближе! Беречь патроны! — и тут же приказал политруку, только что призванному из запаса партработнику в новенькой старательно отутюженной форме: — Разберитесь с этим задержанным.

— Это кто же меня задерживал?! — возмутился Гайдук, однако комроты уже поспешил к своему штабному дому. — Я сам прибыл сюда, чтобы воспользоваться возможностью доложить…

Договорить ему не позволил телефонист, возникнув из ближайшего оврага:

— Товарищи офицеры, есть связь с тем берегом, со штабом дивизии!

— Наконец-то, — ринулся к нему майор, не обращая внимания на политрука, растерянно топтавшегося рядом. — А то я чувствую, что зря теряю время.

Представившись телефонисту, Гайдук выяснил, о какой дивизии идет речь, и тут же потребовал срочно пригласить к телефону начальника разведки или комиссара дивизии. А когда подошел дивизионный комиссар, попросил немедленно сообщить коменданту или начальнику гарнизона Степногорска, любому руководителю, что следующей ночью ожидается высадка немецкого десанта. Скорее всего, это произойдет под утро и в районе железнодорожного поселка, так что пусть готовятся, возможно, придется сформировать отряд ополчения.

— У вас точные сведения? — приглушил голос комиссар, словно рассчитывал, что, доведя его до шепота, убережется от подслушивания. — Рядом со мной находится начальник разведки, полковник Зырянов, поэтому общий вопрос: что, завтра у нас в тылу действительно ожидается высадка десанта?

— Двух десантов, товарищ дивизионный комиссар: парашютного и танкового. И оба — в районе железнодорожной станции Степногорска.

— Совсем обнаглели; не терпится! Преимущество свое, временное, почувствовали, вот и рвутся к Днепру, — почти проскрежетали зубами на том конце провода.

— Замечу, что речь идет не об обычном армейском десанте. Костяк составит отряд диверсантов, обстрелянных, прошедших специальную подготовку в какой-то школе неподалеку от Берлина.

— Я слышал ваше донесение. Откуда у вас эти сведения? — послышался в трубке другой, уверенный, почти нахрапистый голос, конечно же принадлежавший начальнику разведки.

— Все, что должен был сообщить вам по телефону, товарищ полковник, я уже сообщил.

— Вы могли сообщить, что угодно. Почему мы должны верить?

— Обо всем прочем — доложу тому, кому обязан доложить, — в свою очередь, ужесточил тон майор. — Свяжитесь, пожалуйста, с начальником отдела НКВД в Степногорске и сообщите, что вышел на связь агент «Атаман»; он знает, кому докладывать по инстанции. А заодно развеет ваши сомнения.

— Хорошо, свяжусь, — полковник, видимо, слегка колебался. Недоверия майор у него так и не развеял, однако начальник разведки прекрасно понимал, что никаких иных доводов предоставить ему Гайдук не в состоянии. И что, скорее всего, убеждать в правдивости сведений этого информатора придется самим немцам.

— Но прежде прикажите своему старшему лейтенанту Сердюкову наконец-то освободить меня из-под ареста.

— Из-под ареста?

— Притом, что я сам прибыл в расположение его роты. Из-за подозрительности этого офицера я и так уже потерял как минимум два часа. А с минуты на минуту начнется наступление немцев.

— К телефону его.

Прикрыв ладонью трубку, Гайдук тут же передал это распоряжение политруку и снова вернулся к разговору с полковником: