Флотская Юность

Через неделю ко мне в гости в Дом отдыха приехал Студент с компанией.

Нужно сказать, что проблем с деньгами у меня не было. На Севере, с учетом северной надбавки и «вредных» за работу с ядерными энергетическими установками, я получал вполне прилично. Поэтому в отпуске можно было особо не задумываться о деньгах. Мы от души, дружной компанией, отужинали во всех известных шалманах этого городка, в том числе посетили ресторан на борту шхуны, установленной на берегу у самой кромки воды. Шхуна эта снималась в нескольких фильмах, в том числе в пиратском «Острове сокровищ».

Расположились мы за столиком на верхней палубе. Солнце садилось в море, был чудесный южный вечер. Нам подали жареную утку в яблоках, по рюмке коньяку с запивочкой. Обстановка пиратской шхуны навеяла пиратское настроение. Я поднялся, встал к штурвалу и скомандовал:

— Свистать всех наверх! Паруса ставить!

Затем крутанул штурвал. Наша компания подхватила мою шутку и все затянули пиратскую песню…

Память провернулась на несколько лет назад в 1971 год, когда я бывал на этой шхуне, пришвартованной у берега напротив «Системы». Тогда я стоял у этого штурвала со своей избранницей, надеясь с честью преодолеть все бури и невзгоды семейной жизни. Но наш семейный корабль быстро налетел на острые скалы измены и разлетелся вдребезги.

Пиратская песня продолжалась…

В отпуске смотрел по телевизору летние Олимпийские игры, проходившие в Монреале в Канаде. Первые два места заняли наша страна и ГДР, опередив США. Кстати, Олимпиаду бойкотировали африканские страны, а хозяева — канадцы — не завоевали ни одной золотой медали. Вот такой он — профессиональный спорт. Очень «болел» за нашу сборную. И они не подвели — взяли олимпийское золото!

Почти два месяца длинного северного отпуска промелькнули, как мелькают окна проходящего мимо поезда… Продолжительность моего отпуска складывалась из 30 суток самого отпуска, 12 суток — за работы с «радиоактивными веществами» или 15 суток — за службу в «отдаленной местности», плюс четверо суток — дорога. В советское время льготы не суммировались, а по желанию, из них выбиралась большая льгота. Я выбирал 15 суток за службу на Севере, хотя и работал с радиоактивными веществами. Конечно, это было несправедливо, но таково было законодательство.

Вернулся на Север. В поселке появились молодые лейтенанты — значит, лето кончилось и наступила осень. Промозглый осенний мрак нависал над скалистыми берегами. Из-за дальних сопок поздно вставало бледное стылое солнце. Временами густым туманом закутывало и залив, и сопки вокруг.

Осенью этого года, в октябре, Центральный Комитет партии издал постановление о введении по стране «рыбного дня», а Министерству рыбного хозяйства поручили создать сеть фирменных рыбных магазинов «Океан». За «рыбным днем» закрепили четверг. Все предприятия общественного питания в этот день включали в меню рыбу, а мясо — исключали. Впредь по четвергам нам предстояло в столовой нашей войсковой части питаться мороженым минтаем и хеком.

Быстро промелькнула осень. На Севере всегда так. Кажется, только вчера собирали по сопкам грибы, вдруг задул леденящий душу северный ветер и все скалы и сопки в белой ледяной поземке… А там, и снег ложится — уже зима.

И опять служба, служба, служба…

Глухая полярная ночь стояла над сопками и тундрой — беспробудно, беспроглядно. Метель косо стегала в лицо колючим снегом. Снег, снег, снег….

Перед самым Новым годом мне удалось вырваться на несколько дней с Севера в наш приморский город. Добирались до аэропорта в пургу. Автобус несколько раз останавливался, съезжая с заметенной дороги, и мы его откапывали.

В салоне автобуса было несколько мужчин, остальные — женщины с детьми. Работали мы, мужчины, по очереди, так как лопат было всего две. Работали в метель, до пота, разгребая снег до асфальта, иначе автобус скользил и не мог выехать на дорогу. Пока ожидал в теплом салоне автобуса очереди к лопатам, одежда, засыпанная снегом, отсыревала, становилась мокрой и на ветру и морозе еще быстрее схватывалась. Мое белье и обувь промокли насквозь… Приходилось не только расчищать дорогу, но и толкать огромный междугородний автобус… Поездка эта запомнилась мне надолго. Наконец, добрались до аэропорта.

Сев в самолет, расстегнул шинель и, по привычке натянув козырек фуражки на нос, намаявшись в дороге, сразу уснул. Проснулся от того, что пассажиры занимали свои места. Оказывается, я проспал больше двух часов. За это время наш рейс отменили, пассажиры покинули самолет, но сердобольные стюардессы решили не будить уставшего старшего лейтенанта, и я проспал до новой посадки. Слава богу! Взлетели!