Флоту - побеждать!

Японский кильватер медленно, но верно пожирал расстояние, разделявшее его и 'Пересвет', идущий в хвосте артурской эскадры. Ещё четверть часа и 'Микаса' сможет начинать громить своими пушками этот 'недоброненосец', а потом подключатся и остальные корабли японской боевой линии.

— Начинайте пристрелку, — скомандовал Того.

— Есть!

Бабахнула выстрелом шестидюймовка правого носового каземата. Всплеск от падения снаряда Взметнулся с серьёзным недолётом…

— Русский флагман поворачивает, ваше превосходительство! — обеспокоено произнёс Идзичи. — Похоже, что они собираются резать наш курс.

— Вижу, — мрачно бросил адмирал. — Насиба уже рассказывал об этом приёме Макарова…

'Петропавловск' действительно лёг напересечку курса японской эскадры. Следующие в его струе мателоты послушно следовали за своим головным, и совершенно явственно обозначилась угроза обстрела 'Микасы' всеми пятью русскими броненосцами. Допускать этого было нельзя ни в коем случае, но при простом отвороте с генерального курса под сосредоточенный удар артиллерии артурских броненосцев попадал хвост эскадры Того.

— Поворот влево вдруг. Семь румбов, — немедленно отдал приказ командующий японским флотом.

— Отвечают: 'Ясно вижу', — через двадцать секунд доложил адъютант Нагата.

— Исполнять!

Броненосцы Того дружно развернулись 'на пятке' и стали строем фронта уходить в открытое море, подальше от курса, который грозил серьёзными неприятностями их флагману.

Макаров, разумеется, не стал преследовать, и снова развернул свой кильватер по направлению к Порт — Артуру.

Командующий Объединённым флотом Японии понял, что до темноты если и удастся догнать русских и навязать им бой, то совсем ненадолго, рассчитывать нанести какому‑то кораблю серьёзные повреждения в артиллерийском бою не приходилось. Основная надежда была на минные атаки. Два отряда истребителей и два миноносцев только и ждали команды, когда сгустятся сумерки и им позволят атаковать вражеские корабли. Но вослед Макарову всё‑таки повернул — был шанс нагнать русских мористее, а потом пойти на сближение. И, если будет на то воля богов, нанести противнику хоть какие‑нибудь повреждения, проредить среднюю и противоминные артиллерии, сбить ход…

* * *

— А ведь нагонит нас Того, Степан Осипович, — задумчиво проговорил Молас опуская бинокль, — здорово чешут японцы, и обогнать успеют, и сблизиться. Полчаса — час боя нам почти гарантированы до темноты. А потом и их миноносцы полезут — этого добра у противника хватает.

— На всё воля Господа, Михаил Павлович, — спокойно отозвался Макаров. — Может догонят, а может и нет — неизбежные на море случайности… Но если и догонят, то мы к этому готовы. Неужели вы думаете, что я вывел бы эскадру в море, если бы боялся боя с главными силами противника?..

— Разрешите, ваше превосходительство? — подскочил к адмиралам лейтенант Шереметьев, один из флагманских офицеров. — Особой срочности. Телеграмма от Вирена.

— Читайте!

— Следуем к эскадре. Прошли траверз Бицзыво. 'Грозовой' повреждён, ход не более пятнадцати узлов. Пойдёт в Артур самостоятельно.

Да уж! — подумал Степан. — Нелёгкое решение пришлось принимать Вирену, которого прямой приказ командующего флотом требовал возможно скорее, то есть на максимальной скорости и не теряя времени присоединиться к основным силам, что, разумеется, не давало даже возможности снять экипаж с повреждённого миноносца и затопить корабль. То есть решение, конечно, принимать не требовалось — его принял Адмирал, но с каким булыжником на сердце командующий крейсерским отрядом его выполнял. Как и Матусевич, который хоть и был выше по чину, чем командир 'Баяна', но формально был ему подчинён в данной операции…

— Отвоевался наш 'Грозовой', — мрачно процедил Молас.

— Оставьте! — Макаров недовольно посмотрел на своего начштаба. — Не надо хоронить миноносец раньше времени. У них вполне имеется шанс проскочить к норду, обогнуть Эллиоты в темноте и завтра прийти в Артур. А уж встретить их будет кому. Ну а если всё‑таки не дойдёт… На войне как на войне, говорят французы.

— Да, но всё‑таки…

— Оставьте! — повторил Степан. — Нам сейчас самим бы от Того отмахаться — смотрите, он уже лёг на сближающийся курс, через полчаса, я думаю, сможет уже открыть пристрелку по нам.

'Микаса' действительно, выйдя на траверз хвоста русской колонны, повёл свою боевую линию не параллельно артурской эскадре, а слегка склонился в сторону берега, рассчитывая в самое ближайшее время выйти на дистанцию открытия огня.

— Принять влево на два румба! — неожиданно приказал Макаров. — Передать по эскадре: 'Приготовиться к бою!'.

— Идём навстречу? — удивился начальник штаба.

— Именно. Если уж драться, то на привычной для нас дистанции. Ну, или максимально приближенной к ней. Так что ещё минут десять понаблюдаем противника с мостика, а потом пора и в боевую рубку.

— С 'Паллады' передают: 'Вижу дымы с норда', — прервал беседу адмиралов крик сигнальщика.