«Флоту – побеждать!»

— Не догоним, Александр Федорович, — осадил каперанга адмирал. — Но погоняемся. Временно. Передать на «Диану» и миноносцы: «Курс норд-вест, осмотреть подходы к бухтам. В случае обнаружения неприятеля — атаковать!»

— Думаете, японцы нас за нос водят, — понял каперанг, — пытаются увести от своих канонерок?

— Более чем уверен, — отозвался Матусевич. — И эта «хромая утка» нам специально подсунута — от «утят» нас увести хочет. Как только приблизимся на дистанцию поражающего огня — быстро выдаст все свои паспортные узлы и улепетнет под защиту отряда и броненосных крейсеров, которые наверняка уже идут навстречу. Не уважают нас японцы — дураками считают. Ну и пусть себе, не будем их разочаровывать, временно сымитируем погоню за этим «подранком»… А светлейший пусть ловит прячущиеся по углам японские канонерки.

Светлейший князь Ливен, командир «Дианы», потратил на поиски не так уж и много времени — буквально через четверть часа после отворота на норд по курсу обнаружился дым, который немедленно стали преследовать. А еще через непродолжительный отрезок времени уверенно опознали японскую канонерку, которая на всех своих немногих узлах пыталась спастись от надвигающейся махины русского крейсера.

На зуб «богине охоты» попался «Чокай» — кораблик грозный для берега, но практически не представлявший опасности для своего нынешнего преследователя, который только по водоизмещению превосходил жертву в десять раз. Да, на канлодке имелась крупная, двухсотдесятимиллиметровая пушка, но дальнобойность этого короткоствольного орудия была по меркам морского боя просто смешной.

— Даже топить неудобно эту калошу, а, Андрей Александрович? — весело посмотрел на своего командира старший офицер «Дианы».

— Очень даже удобно, — не принял шутливого тона Ливен. — А высшая доблесть для военного, по-моему, не геройски погибнуть в бою с превосходящими силами противника, а поймать его в тот момент, когда он слабее, и уничтожить. Ну, или заставить сдаться.

— Полностью согласен, — слегка смутился Семенов. — Но думаю, что от японцев белого флага мы не дождемся.

— Разумеется. Но выполнить необходимые формальности все-таки стоит. Сигнальные! Поднять: «Предлагаю спустить флаг и сдаться».

Никто не удивился, когда в ответ на взлетевший на мачту флажный сигнал японец грохнул выстрелом. Снаряд лег с большим недолетом.

— Ну вот. Действия по протоколу завершены. Начинайте, Леонид Леонтьевич.

Старший артиллерист крейсера лейтенант Иванов-15-й удовлетворенно кивнул, и через минуту баковая шестидюймовка послала во врага первый пристрелочный снаряд.

Когда всплески начали приближаться к борту «Чокая», капитан второго ранга Ямадауми понял, что чуда не произойдет — помощи ждать неоткуда, а маленькой канонерке вполне хватит трех-четырех попаданий калибром в шесть дюймов, чтобы взять курс по направлению к морскому дну. А попадания не замедлили последовать. Сначала взрывом уничтожило кормовое орудие и на юте разгорелся пожар, потом пробило борт с разрывом в машинном отделении — корабль почти полностью потерял ход и окутался паром. Даже на мостике были слышны вопли обваренных в утробе корабля кочегаров и машинистов. А следующий снаряд избавил командира канонерки от созерцания дальнейшего разрушения и уничтожения «Чокай» — разметало как мостик, так и всех, кто на нем находился…

С совсем уже убийственных десяти кабельтовых «Диана» прошлась по корпусу гибнущей канонерской лодки шквалом еще и трехдюймовых снарядов, после чего очередной японский корабль был вычеркнут из списков Объединенного флота.

— Горизонт чист. Ловить вроде больше некого. Прикажите спустить катер, Владимир Иванович. Попробуем вытащить из воды этих горемычных японцев, что уцелели в бою.

Катер немедленно спустили, катер отвалил от борта «Дианы», и те, кто еще совсем недавно прикладывал все силы, чтобы затоптать в волны японских моряков, рисковал собой, чтобы отобрать у пучины жизни этих же самых японцев…

Подняли из воды с «Чокая» двадцать семь человек. Ни одного офицера среди спасенных не было.

* * *

Однако совсем не посреди Печелийского залива русский флот разыгрывал свою главную партию сегодня. Отряд Ухтомского достиг бухты Цинджоу и стал выполнять поставленную командующим задачу: на совсем недавно оставленной японцами акватории «Сердитый», «Стройный» и «Смелый» стали деловито раскладывать мины. Мин, конечно, имелось немного, но главное, чтобы на берегу японские наблюдатели поняли: «Мины в бухте стоят».

А на входе в нее сейчас еще и деловито ползал «Амур». И тоже не картошку здесь сажал…

Так что очень и очень рискованно становилось канонеркам японского флота поддерживать приморский фланг своей штурмующей перешеек армии.