Флотзам (СИ)

Коридор раздался вширь и оброс крохотными, загаженными камерами, и последние слова затерялись в кашле и вздохах заключенных. Кто-то жался в угол, закрывая лицо, когда свет факелов бил по привыкшим к сумраку глазам. Кто-то, напротив, подползал к решетке, цеплялся за прутья и поднимался с колен — изможденные, скрюченные, покрытые струпьями и язвами фигуры. Бьянка потерла нос тыльной стороной ладони, пытаясь хоть как-то спастись от удушливой вони. Роше протянул ей связку ключей.

— Подготовь пока допросную, — распорядился он. — Не хочу делить с палачом его вотчину. — Бьянка кивнула, и прежде, чем отпустить ее, Роше добавил: — И возьми арбалет. На всякий случай.

Она развернулась и зашагала к лестнице. Один из стражников, только что занятый узником, протягивающим сквозь прутья решетки исхудавшие руки, отвесил бедолаге пинка и уставился на ее бедра, обтянутые ладно скроенной формой. Пялился недолго — тут же потупился, поймав тяжелый взгляд Роше.

На другом конце зала отворили одну из решеток. Крепкий кулак в рукавице врезался под чьи-то ребра. Узник сипло вздохнул, захрапел, закашлялся — все та же рука выволокла его из камеры и толкнула к топчущимся чуть позади мужикам. Эти не мешкали: заломили руки пленника за спину и потащили по коридору. Грязная, вся в пятнах крови и пота грубая рубаха, подранные портки выше колен — в темнице и последний вор, и отпрыск древнего рода носят одинаковые платья.

До синевы бледный, осунувшийся Ариан Ла Валлет поднял голову и посмотрел на Роше пронзительно ясными, горящими глазами, в которых читалась лютая ненависть — к Фольтесту в первую очередь, надо полагать. А уже потом ко всем, кто с ним связан.

— Королевский гончий пес, — Ариан шевельнул распухшими, покрытыми коркой спекшейся крови губами и сплюнул под ноги. — Любимчик Его Ебаного Величества. Каково тебе теперь, когда хозяйская рука больше не отсыплет милостей?

— Пока лучше, чем тебе.

Ариан дернулся. Пару шагов, отделяющих его от Роше, он мог бы преодолеть рывком, последним усилием — а там… Было бы вопиющей наивностью полагать, что ему, избитому, измученному долгими пытками и истязаемому голодом, удалось бы причинить командиру специального королевского отряда хоть какой-то вред. Но содрать каменное спокойствие с лица, врезав острыми костяшками по широкой челюсти, хотелось от этого не меньше.

Роше даже на шаг не отступил. Стражники огрели молодого Ла Валетта промеж лопаток и скрутили, заставив бухнуться на колени.

— Если с моей матерью… — прохрипел Ариан, и его грудь тяжело вздымалась и опадала. — Если хоть волос упал с ее головы, я голыми руками…

— Ее милость в безопасности.

Пленник поднял голову и сморгнул кровь из рассеченной брови, заливающую запавшие глаза.

— Баронессу охраняют мои люди, — спокойно продолжил Роше. — Как и приказывал Его Величество. — Он перевел взгляд на хмурые лица тюремщиков. — Что-то узник вашими стараниями быстро отдаст концы. Куда вы его?

— Так это ужо не вашего ума дело, — окрысился старший из них и ткнул Ла Валетта дубиной. — У нас приказ. С изменниками тут шибко не церемонятся.

Роше сложил руки на груди.

— Фольтест распорядился обращаться с сыном баронессы по законам чести.

— Так король-то того. Помер, — стражник пожал плечами и махнул своим людям. Те подхватили ослабшего юношу под руки и поволокли вниз. — Нет больше короля, мало ли, чего он там распоряжался. А вы, милсдарь, с чего интересуетесь? У вас, стало быть, к убивцу дело, к ведьмаку энтому. Вот и идите своей дорогой, пока его назавтра не вздернули.

«Так и сделаю», — отозвался Роше и поспешил спуститься на нижний ярус. Со всем этим хотелось покончить поскорее: слишком отчетливо ощущалось, как посыпалось и затрещало по швам все, что еще три дня назад имело ценность. Тело Фольтеста едва успело остыть, а законы уже были попраны, обещания — нарушены, и Темерия, только покончившая с гражданской войной, замерла в ожидании новой бури. В ближайшие недели страну будут кроить, делить и переворачивать в помпезных залах и кулуарах. После отгремевших битв мало кто захочет новой бойни, и в ход пойдут другие инструменты — более тонкие, изощренные. Новая волна борьбы за власть пройдет тихо. Кто-нибудь, безусловно, лишится головы.

Фольтест, возможно, был не лучшим королем, но после его гибели Темерию охватит хаос, и его первое дыхание отчетливо ощущалось здесь. Люто смердело, можно сказать.

Внизу, как Роше и ожидал, стража занималась тем, что получалось у нее лучше всего: бросала кости, а в перерывах между партиями проверяла на крепость ведьмачьи бока.

— Хватит!

От резкого оклика тюремщики, застигнутые врасплох, прянули назад. Роше готов был побиться об заклад: будь у ведьмака свободны руки, ему бы хватило этой секундной заминки, чтобы свернуть шею тому, который поближе. Потом — добраться до второго. Но гораздо больше Вернона занимал вопрос: а он сам успел бы снять меч с перевязи, или охотник на монстров с его отточенными, усиленными мутациями рефлексами оказался бы быстрее?

Стражники расступились, пропуская его вперед.