Флотзам (СИ)

Лоредо прибавил им работы. Послание в Вызиму Роше предусмотрительно отправил еще до штурма, но на несколько дней фактория окажется обезглавленной и почти беззащитной перед скоя’таэлями — последние, впрочем, сейчас должны забраться как можно глубже в леса и зализывать свои раны — их ряды заметно поредели в последних двух стычках. Пока Флотзаму придется полагаться на ополчение. Роше посмотрел на спины мужиков, которых его отряд уводил вниз. Да, некоторые из этих вполне могли бы встать на защиту города, пока не будет назначен новый комендант. В конце концов, даже если Лоредо купил большинство из них — хоть кто-то, хоть один должен был взять оружие в руки, следуя идеалам? Хоть для кого-то лилии, прорастающие на груди, должны иметь больше значения, чем звонкое золото оренов и щедрые посулы?

Если нет — херовое же будущее ждет Темерию. Народ, в жилах которого верность идеям и принципам не клокочет вместе с кровью, достаточно легко подтолкнуть — сам помчит к краю пропасти, за которой только забвение и небытие.

Геральт, похожий на привидение, выступил из пелены дождя. Вид у него был несколько растерянный. Роше поискал взглядом за его спиной.

— А где Бьянка?

— Да там… — Геральт поскреб в затылке. — У нас возникли некоторые… затруднения.

Роше вскинул брови.

— Какие еще, нахер, затруднения?

Ведьмак открыл было рот, чтобы ответить, но тут же его закрыл.

Сквозь монотонный шум ливня пробился пронзительный крик новорожденного.

— Какого?.. То есть — откуда?..

— Я тебе потом расскажу, откуда берутся дети, — широко ухмыльнулся Геральт.

***

Ливень не унялся и к утру. Косые, острые струи дождя непрестанно хлестали по площади. Чья-то невидимая рука сдернула покрывало удушливой духоты, обнажив по-зимнему стылое нутро поздней осени. Длинная стеганая куртка Роше насквозь пропиталась водой и холодом.

Народу на площади почти не было — не сравнить с той толпой, что собралась поглазеть на казнь нелюдей пару дней назад. Даже поднявшиеся в столь ранний час горожане не спешили покидать натопленные дома: все больше липли к толстым мутным окнам. Только шлюхи, кутаясь в шали, столпились под козырьком крыши.

Виселица, мрачно высившаяся посреди площади, пустовала недолго: «Синие Полоски» поднялись по настилу, втащив на эшафот бывшего коменданта Флотзама. Судьба его была предрешена, и он, связанный, не слишком ей противился.

Но и не был смирившимся.

— У меня еще есть право на последнее слово, — ухмыльнулся Лоредо, когда Тринадцатый набросил на его шею петлю и проверил узел.

Роше смерил его взглядом и неприязненно дернул краешком рта.

— А тебе есть что сказать?

— Ну, должен же я покаяться перед богами и людьми, — хмыкнул бывший комендант, щеря рот в беззубой ныне ухмылке. Кровь на его разбитых губах запеклась темной бордовой коркой.

Тринадцатый смахнул с лица струями бегущую дождевую воду и потоптался на месте.

— Командир?..

Роше прервал его жестом. Лоредо, бесспорно, прав: королевская милость предписала дозволять приговоренным к смерти обращаться к всем свидетелям казни. Глупая привилегия и лишняя трата времени, оттягивание неизбежного — не более того, но честь требовала следовать традиции — хотя бы в этот раз.

— Ну, послушаем, что ты скажешь.

Лоредо подался вперед. Короткая веревка натянулась, и Тринадцатый, вставший слева от бывшего коменданта, шагнул к нему — вдруг чего вычудит.

— Каюсь! — объявил Лоредо на всю площадь, вперившись взглядом в лицо Роше. — Каюсь и глубоко сожалею, что не выебал до смерти твою паршивую суку.

— Все сказал?

Вместо ответа Лоредо плюнул ему под ноги.

Внешнее спокойствие хорошо прятало ударившую в нёбо желчь. Слова Лоредо — слова мертвеца, пустые и ничего не значащие угрозы. Но гнев полыхнул, обжег изнутри — и Роше знал, как дать ему выход. Рычаг, приводящий в действие нехитрый механизм, он дернул на себя; металлические детали, проржавевшие от сырости, заскрипели, но сработали ладно: пол под ногами Лоредо распахнулся, и грузное тело бывшего коменданта провалилось в нишу, безвольно повиснув на натянувшейся бечеве. Переломившиеся шейные позвонки отвратительно хрустнули.

Поганая смерть — в самый раз для предателя.

— Надо было язык этой мрази сразу вырезать нахрен, — заворчал Тринадцатый, когда отряд во главе с командиром покинул площадь и поднялся на корабль. Роше поморщился, как от головной боли: надо было. Но теперь это не имело никакого значения.

Флотзам оставался за бортом. Темная громада леса, тянущаяся вдоль Понтара, с палубы казалась непроницаемой. Где-то там, за этим пологом, прятались скоя’таэли. Где-то там был снова ускользнувший Иорвет.

Роше, оттолкнувшись от перил гакаборта, перевел взгляд на восток. Хрен с ним, с Иорветом. Еще не остывший след убийцы короля вел в Аэдирн. Все остальное — потом: когда убийца будет пойман, когда «Синие Полоски» вернутся в Вызиму, когда смута, нависшая над страной, будто меч, рассеется.

А до тех пор…