Фобия

Вика сама понимала, как жалко это звучит. Геля не ее подруга, не работодатель и это не ее дом, поэтому объяснения были вовсе необязательны.

– Да, – коротко ответила та. – Значит, стоило тебе приехать, и у тебя появились тут друзья. Смотрю, и соседка часто бывает у тебя, и этот следователь.

– Женя – подруга Ани, а не моя вовсе. Просто она сидит дома, я тоже не выхожу. Нам интересно общаться, и есть общие темы.

– Подруга Ани? Это она тебе наплела?

Вика кивнула, взяла свои опустевшие тарелки и направилась к раковине.

– Не подруги они, эта Женя врушка та еще. Они разве что здоровались по-соседски. Я даже не уверена, что Аня одобрила бы, что ты приглашаешь ее в этот дом. Будь с ней осторожнее, она с вывихом.

– Вывихом? – Вика обернулась к пухлой домработнице и та покрутила у виска. – Ах, это… Я не заметила, – соврала она, вспомнив ее отношение к тому, что за ней ежедневно подглядывали, при этом она упорно не закрывала штор. – Просто у вас с ней обоюдная неприязнь.

– О чем это ты?

– Я о Жене и тебе. Ты ведь работала у нее до Ани.

Геля что-то невнятно промычала. Вика переспросила.

– Я тут у многих работала. Женька решила, что я флиртую с ее престарелым мужем и выгнала меня.

– У многих?

Она кивнула, затем усмехнулась.

– Характер у меня не сахар, поэтому прижилась я только у Ани. Неплохая она.

Вика согласилась. Она проводила домработницу до двери, посмотрела, как та протискивается в ту самую щель между забором и воротами, которую будто специально оставили для таких случаев. Но если тонкая тростинка Женя прошмыгивала в нее почти незаметно, Геля сначала перекинула сумки, затем втянула живот и пролезла. Вика не видела, в какую сторону она пошла, но наверняка к сторожевому домику, чтобы там, у шлагбаума, дождаться такси.

Слова Гели немного задели ее. Не в том месте, где она говорила об алкоголе или Власове. Она не могла выкинуть из головы слова о Жене. Неужели, думала Вика, та соврала ей дважды? Теперь уже о дружбе, чтобы вызнать ее историю? Но как она узнала о задней двери с ее дурацким замком, если не от самой Ани? Она не сомневалась, что Геля, проработав в доме долгое время, не могла не заметить, есть ли дружба между Аней и Женей, но никак не могла поверить, что последняя ей врала. На все должны были быть причины, и всегда было объяснение.

Глава 21.

– У вас на удивление мало друзей.

– Только Аня, – ответила Вика, вспомнив, что накануне Геля убеждала ее в обратном. – А у вас больше?

Власов пожал плечами. Без своей формы он был похож на бродячего торговца, не хватало лишь сумок с фенами, пылесосами или электрическими чайниками. Вике казалось, что если она выглянет за окно, то увидит старенький «ВАЗ», а не «Тойоту» серебристого цвета. Старые выцветшие джинсы, линялая футболка с какими-то патлатыми рокерами и кеды, которые Вика последний раз видела на подростках в школе. Уже не раз она порывалась спросить, сколько лет следователю, но его одежда говорила сама за себя, она не сомневалась, что ему было не больше тридцати пяти.

– Коллеги по работе, старые университетские друзья, пара армейских.

– Богато, – отозвалась Вика. – В той профессии, что я выбрала, друзей найти сложно. Каждый учебный час расписан. Любая из тех, кто работал со мной, готовы были перегрызть глотку ради получения дополнительного времени, будь то замена заболевшего учителя или какая-то иная внеклассная работа.

– Как пауки в банке.

– Да, так и есть. – Вика засмеялась. – Когда я пришла устраиваться на работу, после университета, меня встретила моя бывшая учительница. А когда узнала, по какой причине я снова в школе, сказала эту вашу фразу о пауках. Забавно.

– Вам нравилось преподавать?

– Не особенно. На деле в школе работают не те, кто любит свою профессию, а те, кто выносливее. Или равнодушные, – добавила она, – те, кто не реагируют на наглых, задиристых и хамоватых школьников и высокомерных родителей, считающих своих чад гениями. В том числе на коллег, улыбающихся тебе в лицо, а на корпоративе, напиваясь, высказывают тебе все, что они о тебе думают.

– Может, вы выбрали не ту школу?

– Я скажу больше, лучше бы я выбрала детский сад. Но, увы, образование я осилила лишь раз. А Семибратов доказал мне, что в учителя я и вовсе не гожусь. Только не в наше время, когда прочие «прогибаются» и идут на поводу у родителей, учащихся и, в конце концов, директора.

– Директор тоже был замешан?

Вика поставила кружку с недопитым кофе на журнальный столик и кивнула.