Фокиниада

– Там девушка, – не обращая внимания на его гнев, кивнула на дверь Фокина. – Красивая, но тупая. Позвать?

Севка выскочил за дверь и за руку втащил в кабинет длиннющую девицу модельной внешности.

– Вы кто? – спросил он, усадив девицу на стул.

– Модель и актриса, – моргнула она нарощенными ресницами. – Хожу по всем кастингам. У вас же тут кастинг? – огляделась она.

Девчонка была что надо: свеженькая блондинка лет двадцати, ногастая, губастая, грудастая, с младенчески-неосознанным взглядом. Короткая юбка и фиолетовый топ давали вдоволь налюбоваться всей этой красотой.

– Покажите живот, – приказал Фокин.

Девица с готовностью задрала топ, продемонстрировав загорелый живот с блестящей серёжкой в пупке.

Мисс Пицунда громко фыркнула и обрызгала из пульверизатора все углы.

– Сухо, – пояснила она свои действия. – Это вредно для кожи.

– Вы мне подходите, – объявил Севка девице. – Как вас зовут?

– Кристи. Вообще-то, Маша, конечно. Кристи – мой сценический псев…

Драма Ивановна брызнула ей прямо в рот, и Кристи закашлялась.

– Нужно регулярно увлажняться, – строго сказала Фокина. – Сцена вам сухости не простит.

Кристи закивала, а Драма Ивановна щедро оросила её водой.

Севка вырвал у Фокиной пульверизатор и швырнул его в мусорную корзину.

– Мисс Пицунда, ваши обязанности с этого момента будет исполнять Кристи, – торжественно объявил он.

Фокина расхохоталась ему в лицо, показав вставную челюсть и розовую глотку.

– Будьте добры, освободите рабочее место! – повысил Севка голос.

– Я не могу освободить место, которого нет!

– Стол, стул, компьютер, плитку и турку отдайте в распоряжение Кристи!

– Запомните, Вячеслав Генрихович, всё, что вы перечислили, выдано мне завхозом под расписку и никто, кроме меня, не имеет права этим пользоваться. Кстати, вы не забыли, что вам нужно спасать отца?

– Хорошо, чёрт с ними, столом и компьютером. Ты, Кристи, будешь сидеть на балконе, когда я работаю в кабинете, и сопровождать меня везде, куда бы я не пошёл. Договорились?

– Да, – потупилась Кристи. – А можно, я в салоне красоты увлажняться буду, а не здесь?

– Можно.

– А авансик какой-нибудь можно? Для вдохновения.

– Можно, – Севка достал из сейфа пару купюр и сунул деньги новой секретарше.

Драма Ивановна, громко фыркнув, принесла две чашки чёрного кофе – одну она поставила перед Севкой, другую вручила Кристи. К кофе она, как всегда, на подносике с аистами притащила печенье, варенье, кексы и сухофрукты.

– Приятного аппетита, – сказала Фокина со змеиной улыбкой.

– Нет, ну посмотрите вы на неё! – возмутился Севка. – Я её не беру, а она работает, я её увольняю, а она пашет, я её в три шеи гоню, а она мне кофе варит и носит, варит и носит! Я ей денег ни хрена не плачу, а она тут всех увлажняет!

– Я пригнала со стоянки вашу машину, Всеволод Генрихович. Она внизу. Вы ведь захотите сейчас поехать в «Соколик»?

– Не ваше дело, что я сейчас захочу, – прошипел Севка. Пулей вылетев из кабинета, он помчался к лифту. – Кристи, за мной! – заорал он.

– А кофе?! – крикнула Драма Ивановна.

Кристи едва успела запрыгнуть в лифт. Она была на две головы выше Севки, и был в этом особый шик – Севка отчего-то ощущал себя рядом с такой каланчой состоявшимся, мудрым и денежным.

– Скажите, мы едем на съёмки клипа? – спросила Кристи.

– Какого клипа? – опешил Фокин.

– Как? Вы разве не режиссёр?!

– Я?! Ну… в некотором роде да, я режиссёр. И клип обещает быть супер-забойным. – Севка по-хозяйски похлопал Кристи по бедру, и она ему многообещающе улыбнулась.

Девчонку ещё учить и учить, но ничего, с такой красотой он справится, такую наивность и простоту одолеет…

* * *

Машина действительно стояла возле главного входа, причём, на месте, предназначенном исключительно для директора института.

Фокин поспешно прыгнул за руль, открыл пассажирскую и дверь и, когда Кристи уселась рядом с ним, быстро отъехал от таблички «Только для начальника».

– Ну, надо же, какая машинка вонюченькая и неудобненькая, – подивилась новая секретарша. – Это для клипа такая нужна?

– Для клипа, для клипа, – откликнулся Севка, выруливая на оживлённый проспект.

Кристи повернула к себе зеркало заднего вида и накрасила губы розовым блеском.

Севка, усмехнувшись, развернулся в неположенном месте. Он решил, что не так предсказуем, как думает Драма Ивановна, поэтому поедет сейчас не в «Соколик», будь он неладен, а сначала поговорит с Васей.

– Соедини меня с Лаврухиным, – протянул он свой мобильник Кристи.

– Это продюсер?

– Продюсер, продюсер, – хмыкнул Фокин.

Кристи заклацала накладными ногтями по кнопкам, изучила надписи на дисплее и пропела в трубку:

– Господин Лаврухин? С вами хочет поговорить режиссёр Фокин. Да, режиссёр. Вы будете с ним разговаривать? Господин Лаврухин говорит, что всенепременно, – улыбнулась она Фокину.

Севка нацепил гарнитуру.

– Слышь, Бунюэль[5]! – раздался в наушнике измученный голос Васи, – приезжай к пивной возле базара, я тут… работаю.