Фокус с поличным

Минутка лирики: я поняла, что в свете недавних моих возрастных настроений скука мне – враг смертельный. А тут наконец события разогнались, взяли скорость какую нужно, и скучать в ближайшее время явно не доведется. Честно говоря, этот стимул – отсутствие скуки, та самая движуха – порой значит для меня в моей профессии больше, чем деньги или даже приемлемость, удобоваримость заказа.

Звонок для справки по Мытарю и Кочетову занял в разы меньше времени: на том конце цифрового «провода» меня внимательно, не перебивая, выслушали; заверили, что все записано, и попросили перезвонить через три часа. И еще через час – перевести деньги, стандартную сумму на тот же счет, что и в прошлый раз. Счет принадлежал одной безобидной пенсионерке… да, угадали, безобидной она была только на словах. Среди моих время-от-времени-подсобляющих имеются и люди пожилого возраста. И, пожалуй, это утешает: скучной старости мне бы не хотелось.

Третий звонок был самым приятным.

Я позвонила Аллочке, хозяйке шикарного салона красоты в подвальном помещении не менее роскошной (и это слабо сказано) гостиницы «Евразия» в центре Тарасова. Алла принадлежала к элите трудяг из салонов красоты: маникюр, парикмахерское дело, косметология… к ней на прием нелегко попасть, но это для меня проблемы не составляло. Важно сейчас было другое: Аллочка знала все и обо всех в своей области в Тарасове и его окрестностях. Даже если речь шла о лице, профессию давно покинувшем или работавшем задолго до вступления Аллочки в этот бизнес.

Главное, чтобы в Тарасове.

Она выкроила для меня полчаса в ближайшем от «Евразии» кафе. Что моя, что ее зарплата позволяли провести этот перерыв в ресторане самой гостиницы… если не принимать в расчет тот факт, что половина тамошней обслуги – тайные информаторы. Это Аллочка сообщила мне как-то раз под большим секретом, и я не вижу причин ей не доверять.

Так что мы расселись на заурядных пластиковых стульях и тянули кофе из обычных керамических чашек, а не из разрисованных вручную фарфоровых.

– Зинатуллина, говоришь… – протянула Алла, убирая салфеткой молочную пенку с верхней губы.

– Майя Ринатовна, – уточнила я. – Могла сменить фамилию. По моим сведениям, эта мадам уже третий раз замужем. Вот, глянь-ка…

Досье Зинатуллиной было одним из тех двух, к которым фотографии прилагались.

Орлиный взор женщины, наизусть по памяти передававшей агентам КГБ важнейшие сведения, впился в фотокарточку. Аллочке хватило пары секунд.

– Зинатуллина – девичья фамилия, – задумчиво, как бы разогреваясь, произнесла Алла. – Да, девичья… Девяностый год, значит?

Я словно воочию узрела, как она, говоря, одновременно шарит по полкам, коридорам, закоулкам памяти.

– Да, девяностый и около него.

Принесли заказанные слоеные пирожные. Аллочка, будучи дамой царских пропорций, сладкое тем не менее обожала. Неторопливо разделила свое пирожное надвое специальной трехзубой вилкой, подцепила кусочек, роняя сахарную пудру на блюдце…

Ну, ну, ну!

– Прядка, – выдала Аллочка, прожевав и салфеткой убирая сахарную пудру с подбородка.

– Ты о чем? Какая еще прядка?

– «Прядка» – название салона. С конца восьмидесятых в Тарасове был одним из самых популярных. Брали туда работать только проверенных профессионалок. И косметика у них – высший сорт, сплошь дефицитная, заграничная. Никакого ширпотреба, и запись за три недели, если по знакомству.

– Так как, знакомая дамочка? – осторожно перебила я. – Что имеешь сказать?

– Хамло она была, твоя Майя Ринатовна, – весело припечатала Аллочка, с удовольствием хватаясь за возможность припомнить былое. – Бойкая, дерзкая, стрижку делала – высший класс. Шух-шух ножницами, и готова причесочка. При этом наговорит еще всякого – хоть стой, хоть падай.

– Поди, недолго она этак проработала, – отозвалась я, откусив и прожевав кусок своего пирожного.

– Смеешься? К ней очереди были – как в Мавзолей, на свидание к дедушке Ленину! – Аллочка сама рассмеялась. Настроение у нее, по всему видать, взлетело до небес. – Она такие прически, стрижки, укладки делала, что клиентки все терпели, лишь бы в ее руки попасть! Придет какая-нибудь цаца, просит – так-то и так-то хочу. А Майка ей – вам? Так-то и так-то? С вашим лицом? С двумя подбородками и шнобеляцким, как у Буратино? Нет, мадам, вам будет этак и вот этак, с боков уберем, на затылке уложим… Красота! И ведь не обманывала, таких красоток лепила!

– Это понятно, – я с жирным намеком пододвинула папку поближе, – а вот досье? Что ты могла бы добавить или исправить?

Двухминутное сосредоточенное изучение трехстраничного досье позволило мне обстоятельно расправиться со своим заказом.

– В целом ничего так, толково, – одобрила Аллочка. – Насчет адреса точно не скажу – могла и переехать…

– Но осталась в Тарасове? – вновь перебила я. Уж больно нетороплива была Алла.

– Эк ты, подруга, гонишь, – усмехнулась Алла, – важное что?

– Очень. В досье не указано, но как – были у нее дети?