Фокус с зеркалами. Зернышки в кармане. В неизвестном направлении. Хикори, Дикори, Док...

— Но это еще не все, — продолжал Пуаро. — Вскоре при загадочных обстоятельствах умерла владелица нескольких студенческих общежитий и клубов, а потом было совершено третье, самое жестокое и самое подлое убийство. Патрисия Лейн, которая преданно любила Найджела и к которой он сам был сильно привязан, невольно вмешалась в его дела. И самое главное — настойчиво просила его помириться с отцом, а затем без его ведома написала тому письмо. Он уничтожил письмо и наплел ей какие-то небылицы, но при этом понял, что через какое-то время она вполне может написать отцу еще одно письмо. А теперь, мой друг, скажите, почему он так этого боялся?

Мистер Эндикотт встал, подошел к сейфу, отпер его и вернулся к столу с продолговатым конвертом в руках; сургучная печать на нем была сломана. Он вынул из конверта два листка и протянул их Пуаро.

«Дорогой Эндикотт — говорилось в письме. — Вы прочтете это после моей смерти. Я убедительно прошу Вас разыскать моего сына Найджела и выяснить, какую он ведет жизнь: не замешан ли он в чем-нибудь неподобающем.

То, что я собираюсь Вам рассказать, не знает больше никто. Поведение Найджела всегда оставляло желать лучшего. Я дважды ловил его на подлоге — он подделал мою подпись на чеках. Оба раза я оплатил его долги, однако предупредил, что больше этого не потерплю. В третий раз он подделал подпись своей матери. Она узнала об этом. Он умолял ее ничего мне не говорить. Она не согласилась. Мы с ней никогда не выгораживали его друг перед другом, и она дала ему понять, что не намерена скрывать от меня очередную его выходку. И тогда он дал ей большую дозу снотворного. Однако прежде она успела обо всем мне рассказать. Когда на следующее утро ее нашли мертвой, я понял, что произошло на самом деле.

Я обвинил Найджела в убийстве и сказал, что собираюсь заявить в полицию. Он слезно умолял меня этого не делать. Как бы Вы поступили на моем месте, Эндикотт? Я не питаю иллюзий насчет сына, я прекрасно знаю ему цену, знаю, что он — опасный человек, безжалостный, бессовестный мерзавец. Ради него я бы и пальцем не пошевелил. Но меня остановила память о моей горячо любимой жене. Согласилась бы она отдать его в руки правосудия? Думаю, не ошибусь, если скажу, что она постаралась бы спасти его от виселицы. Для нее, как и для меня, было бы страшной трагедией опорочить имя нашей семьи. Но одна мысль не дает мне покоя. Я не верю в перерождение убийцы. Он может совершить новые преступления. Не знаю, правильно ли я поступил, но я заключил с сыном договор. Он письменно признался в содеянном, и эта бумага хранится у меня. Я выгнал его из дому и запретил когда-либо возвращаться. Он должен был начать новую жизнь. В этом случае деньги матери автоматически перейдут к нему. Я решил дать ему еще один шанс. Он получил хорошее образование, у него есть все возможности стать хорошим человеком.