Фокус (СИ)

Примерно в обед, когда мы в три пары рук начинаем наводить порядки после гостей, Андрей вдруг выключает пылесос и нервно вертится в поисках пульта от телевизора, где как раз идет блок новостей. Рассказывают что-то о бизнесмене, который оказался замешан в крупных денежных махинациях.

— Кто-то знакомый? — пытаюсь пошутить я, но по Андрею сразу видно, что ему не до шуток.

— Это муж Яны, — говорит он тупым голосом без эмоций.

Прислушиваться, в чем суть, уже поздно, но, кажется, человек влип с укрывательством от налогов и все в таком духе. Андрей садится на диван, и на всякий случай выставляет вперед руку, когда я пытаюсь приблизиться.

— Эта…

Он с шумом втягивает воздух через стиснутые зубы, через силу улыбается Соне, которая как раз заходит с маленькой, похожей на тыкву лейкой. Мы молча следим за тем, как деловито малышка пробует пальцем землю в маленьких горшках с экзотическими кактусами, поливает их, оставляя на подоконнике лужи и быстро скрывается с места преступления под нарочито-строим взглядом отца. И Андрея просто прорывает.

— Ты понимаешь, что это значит?

Не уверена, что понимаю, но рискую предположить:

— Думаю, теперь у мамы Совы не будет повода налаживать своему мужу кристально-чистую репутацию, раз он по уши влип.

— Нет, Йори, — зло кривится Андрей, — думаю, эта сука с самого начала все знала, и решила разыграть комбинацию, чтобы снова вытрясти из меня деньги. Надеялась, что я решу откупиться, чтобы не втягивать дочь в суды и споры. Что я снова, как четыре года назад, «выкуплю» у нее своего ребенка, а она свалит в закат искать новую счастливую жизнь.

Честно говоря, такая мысль даже не приходила мне в голову, и пока я пытаюсь переварить информацию, Андрей продолжает злобствовать.

— Появилась, подняла кипишь, выставила все так, будто у меня просто нет других вариантов, кроме как попытаться с ней договориться. А я даже не подумал… Блядь!

— Андрей, может быть…

— Нет, Йори, не может! Я ее слишком хорошо знаю, и должен был с самого начала понять, что меня снова тупо разводят. Но вместо этого кинулся защищаться, придумал всю эту свадебную хрень!

Он продолжает что-то говорить, но я почти не разбираю слов.

Свадебная хрень?

Мысль жужжит где-то глубоко внутри моей головы. Как случайно залетевшая в колбу муха, которая не понимает, почему не может попасть на свободу.

Свадебная… хрень.

Глава пятьдесят вторая: Андрей

У моей злости есть три состояния.

Первое, когда я просто злюсь, но вполне понимаю, что говорю и на этом этапе даже не особо нервничаю и готов искать компромисс.

Второе, когда меня довели, достали тупостями и глупостями, и я пытаюсь защитить окружающих от возможных вспышек ярости.

И третье, мое «самое любимое». Когда я просто пиздец, какой бешеный, припадочный и просто на хуй больной на всю голову, и с чистой совестью забиваю болт на окружающих и щепки, которые полетят в разные стороны, когда «злой Андрейка» пойдет рубить лес.

В моей жизни только дважды была третья стадия: когда я узнал, что женщина, на которой собирался жениться и с которой даже хотел завести детей — редкая корыстная сука, и второй раз — сегодня, когда у меня вот так внезапно, на тридцатом году жизни прорезалось зрение.

Меня так сильно выкашивает, что нужно тупо свалить из дома, на мороз, остудить голову, возможно даже в сугробе, если проветривания будет недостаточно. И я использую это желание как предлог, чтобы уйти и случайно не покалечить своих женщин. Наверное, хороший повод задуматься о том, что делать с приступами злости в будущем, чтобы каждый раз не рисковать душевным покоем своих девчонок.

На улице реально холодно, но мне просто пипец, как хорошо, когда мороз проедает до печенок. Знать бы еще, куда ноги несут. Я просто иду и смотрю на носки своих ботинок, пытаясь как-то переварить, перемолоть унижение от собственной глупости и недальновидности. Почему мне раньше не пришло все это в голову? Ответ очевиден: Яна знала, что бьет в самое больное место, а я, как дурак, брошусь защищать то, что мне дорого, а уже потом буду включать мозги.

В общем, домой я возвращаюсь только вечером, когда на улице уже темень и я просто перестаю чувствовать пальцы на ногах и, кажется, вообще на хрен отморозил уши. Уже с холодной головой и пониманием того, что нужно попросить у Йори прощения за вспышку гнева. Она же у меня умница, должна понять, что он был не для нее, а просто… случайный взрыв ядерной бомбы, когда Ответственный оставил без присмотра своего малолетнего сына около той самой Красной кнопки.

О том, что дома гости, понимаю сразу же, потому что дверь открывает… мама.

Черт, я и забыл, что пригласил их с отцом познакомиться с выдумщицей.

— Ты вообще в своем уме? — вычитывает мать, пока я кое-как стаскиваю обувь закоченелыми пальцами. — Хочешь слечь в постель с воспалением легких? Мало было ветрянки?

— До свадьбы заживу — сколько тут осталось.

— А сколько осталось? — как-то странно косится на меня мама.

— Ну как соберемся, через неделю.

— Андрей…