ФОКУС

Принц писал, что два года назад в результате организованного мятежниками государственного переворота в маленьком африканском государстве законный король, его отец, был убит восставшими, а его, принца, вместе с матерью сочувствующие все-таки ухитрились вывезти из страны. И вот уже столько месяцев принц с мамой и небольшой группой приверженцев вынуждены ютиться во Франции, скрываясь от нового режима захвативших власть террористов. Принц, тем не менее, не просил генерального директора фирмы, к которому и было адресовано письмецо, обратиться высшему российскому с просьбой прислать войска и свергнуть ненавистного диктатора, который воцарился вместо законного престолонаследника ("Умный ход", – отметил про себя Василий Васильевич. – Надеется, что сам справится, челом не бьет"). Принц всего лишь сообщал, что на банковских счетах в этой самой маленькой стране с труднопроизносимым названием у него осталось двенадцать миллионов долларов, но снять самостоятельно и вывезти из страны он их не может по понятным причинам. Можно, конечно, попробовать перевести деньги во Францию, и человек, который это осуществит, есть, – но ни на имя принца, ни на имя кого-то из его сторонников это сделать нельзя: разведка государства с труднопроизносимым названием это обязательно обнаружит, и принц лишится не только денег, но и головы.

Поэтому чем больше будут запутаны следы, тем лучше.

И, если уважаемый генеральный директор российской фирмы соблаговолит сообщить ему, принцу, свой номер счета, и примет на него двенадцать миллионов, а потом переведет их в Швейцарию, то принц-то уж с радостью отблагодарит доброго человека, оставив ему полтора миллиона баксов в качестве благодарности.

Василий Васильевич всю ночь не мог заснуть от волнения, представляя попеременно как бедного африканского принца вместе с его мамой в окружении верных последователей законного короля, так и страшных кровожадных заговорщиков.

Утром, по дороге на работу, Василий Васильевич зашел в банк, открыл валютный счет и положил на него десять долларов – меньше было нельзя. Вечером, опять обложившись словарями, кое-как написал принцу ответ, в котором пошел на маленькую ложь – представился генеральным директором фирмы. И заодно сообщил, что так уж и быть, он согласен на перевод двенадцати миллионов долларов в Россию и получение полуторамиллионного вознаграждения.

В долю секунды перед ним пролетела лента видеофильма: вот негр (а кем еще может быть принц африканского государства? Не китайцем же) представляется тем самым непроизносимым именем, которое было в письме, то ли Ктулху Фтангх, то ли что-то еще в этом роде; вот они с Ктулху заходят к Василию Васильевичу и там, за чашкой чая с вареньем, которое еще мама варила, обсуждают детали сделки; вот они с Ктулху или как его там едут в банк, где Василий Васильевич открыл счет (и даже сегодня положил на него десять долларов); вот происходят таинственные и не постижимые уму простого обывателя трансферты денег из далекой Африки, и вот уже десять долларов на счете превращаются в двенадцать миллионов десять долларов; вот он, Василий Васильевич, тихим, но четким голосом дает указания банковским клеркам перевести десять с половиной миллионов на счет в Швейцарии, номер которого ему дает господин Фтангх… И вот уже Василий Васильевич, подъехав на любимом ST к магазину сантехники, где он работает… Впрочем, уже не работает. Зачем долларовому миллионеру работать менеджером по продаже унитазов? Фи, это же кощунство какое-то…

– Вот так, Гена, – сказал Василий Васильевич, лихо опрокидывая уже непонятно какую по счету рюмку водки. – Письмо я отправил три недели назад, оно уже должно дойти, и скоро принц будет здесь. Буквально со дня на день.

– Откуда ты знаешь? – задумчиво спросил Генка, во время этой захватывающей истории не проронивший ни слова.

Василий Васильевич коротко хихикнул и наклонился к уху приятеля:

– Он звонил! – с еле сдерживаемой радостью сказал Василий Васильевич.

Собственно, разговор был на самом деле. Василий Васильевич его не придумал. Сначала на дисплее его мобильного телефона высветилось "Номер не определен", затем кто-то начал разговаривать с Василием Васильевичем по-английски. Василий Васильевич ничего не понял, кроме "dollars" и "as soon as it possible", однако на все вопросы уверенно отвечал: "Yes". После этого разговора Василий Васильевич и понял, что принц со дня на день приедет.

– Ни хера себе, – сказал пораженный услышанным и уже изрядно захмелевший Генка. – Так ты у нас, получается, будешь скоро миллионер?

Василий Васильевич скромно кивнул. Он тоже был уже достаточно пьян, пьян настолько, что ему хотелось сделать что-нибудь хорошее не только для Генки, но и для всего мира.

– А представь, Генка, – берущим за душу голосом сказал он. – Представь, мы с тобой поедем куда-нибудь в Марокко… Или на Мальдивы! Бросим эту хренову торговлю унитазами – да-да, прямо бросим и разотрем, и еще наплюем сверху; найдем себе девушек, женимся, заведем детишек и будем жить-поживать…