Фол последней надежды (СИ)

Я поднимаю руку, глажу Арину по голове и говорю:

— Мы его все равно накажем.

Она, конечно, хмыкает, потому что это звучит наивно, и потому что она не верит мне. Но я-то знаю, что это не просто слова, нужно только немного времени, и подумать.

Глава 55

Мы еще какое-то время разговариваем с Ариной на кухне. Про Акостина я ей не рассказываю, кажется, и так слишком много информации для одного утра. Когда подруга окончательно приходит в себя и уходит умываться, я иду будить Бо. Есть такое ощущение, что Аринка собирается сбежать из этой квартиры, а я прекрасно представляю, насколько Богдан может быть недоволен, что я отпустила ее одну.

Присев около него, глажу по голове и говорю тихо:

— Бо…Братик, просыпайся. Арина уже встала, она домой собирается, давай ее проводим?

Он открывает глаза, смотрит на меня непонимающе. Морщится и растирает шею. Я мягко повторяю:

— Абрикосова сейчас убежит. Поднимайся, Бо.

Захожу за спинку кресла, аккуратно массирую ему шею и плечи. В качестве завершения треплю по волосам и иду в спальню.

Ваня встречает меня проснувшимся и бодрым. Он уже убрал плед и поправил покрывало с подушками так, что теперь даже я не верю, что мы тут спали. Громов улыбается и кивает на кота:

— Видела бы ты его морду, когда он понял, что ты ушла, а рядом лежу только я.

— Мне кажется, ты к нему несправедлив.

— Однажды он нассал мне в кроссовки.

Рассмеявшись, я поднимаю вверх ладони:

— Тогда вопросов нет. Покормим его?

— Конечно. Хоть он и не заслужил.

— Не ворчи, он теперь мой друг.

Громов говорит:

— Котенок и кот подружились, ничего удивительного.

И, на ходу погладив меня по запястью, направляется на кухню. Альберт резво соскакивает с постели и семенит за ним. Я качаю головой — голод сбил с этого животного всю спесь. Стараясь не вслушиваться в то, как в коридоре спорят о чем-то Бо и Арина, я проветриваю комнаты и убираю немногочисленные следы нашего пребывания.

Пройдясь по квартире, остаюсь довольна. Кажется, все действительно в порядке. Когда возвращаюсь, подруга и брат уже стоят на пороге обутые. Она с красными щеками и скрещенными на груди руками, а он с упрямо поджатыми губами.

Бо целует меня в лоб и говорит:

— Провожу Арину. Встретимся дома?

— Да, конечно.

Затем он смотрит на Ваню, протягивает ему руку:

— Пока, Гром. Жду ее дома максимум через полчаса.

Ваня хмыкает и молча пожимает его ладонь.

— Бо, не разгоняйся, пожалуйста. Для комендантского часа и временных рамок у нас папа есть.

— Да? А мне что можно делать?

— Можно быть мне братом, — я улыбаюсь и тянусь за своими кроссами, — не переживай, мы тоже сейчас пойдем.

Пока я обуваюсь, ребята уже уходят. Я даже не успеваю толком попрощаться с Абрикосовой. Но я совсем не против, пусть побудут вдвоем, может быть, они смогут поговорить в более спокойном тоне. Теперь я уверена, что между ними что-то есть, какая-то искра, энергия, взаимное притяжение. Но по какой-то причине они сейчас как те полюса магнита, что отталкивают друг друга.

— Вань, а ты закрывал?.. — обернувшись, спрашиваю я.

Но договорить не успеваю. Он налетает на меня, как какое-то внезапное природное явление. Сильный ливень, смерч, лесной пожар. Или гром. Что-то такое — мощное, разрушительное, но очень естественное. Он прижимает меня к двери своим телом, обхватив за лицо двумя руками. Целует напористо, но все же трепетно. Одной рукой скользит на талию и сжимает пальцы, так что кожа горит даже через платье. Я плавлюсь, принимаю эту внезапную ласку с готовностью и большим удовольствием. Вот она, та честность, которой я ждала. Теперь я точно знаю, как он ко мне относится.

Когда Ваня отстраняется, у меня вырывается короткий выдох и жалобный вдох. Я открываю глаза и смотрю на него, даже не пытаясь навести фокус.

Он подмигивает и улыбается мне:

— Захотелось похулиганить. Да, я закрыл окна. Идем?

Сглотнув, киваю и выхожу в коридор, едва не запнувшись о порог. Ноги ватные, а на лице глупая улыбка. У меня самый классный парень в мире.

В ближайшем супермаркете мы покупаем по сендвичу, просим разогреть и едим по пути домой. Такси не вызываем и на автобус не садимся, сегодня такое теплое весеннее утро, хочется просто прогуляться. Держимся за руки, много смеемся, флиртуем. Обсуждаем футбол, конечно.

— Я медиафутбол посмотрела.

— Зачем? — удивляется Ваня. — Считаешь, недостаточно футбола в твоей жизни?

Я пожимаю плечами:

— Упражнения интересные искала, на следующую треню принесу. Чтобы тебе не было скучно.

— Мне всегда интересно тренироваться. Особенно с тобой, — он подносит к губам мою руку и целует костяшки.

— Ваня-я-а, — рассмеявшись, грожу ему пальцем, — за лесть — желтая карточка.

— Обожаю желтые карточки!

Я смотрю на его озорную улыбку и понимаю, что не чувствую себя, как девочка, которая добилась предмета своего обожания. Мы сейчас как будто на равных и в эмоциях, и в общении.

Когда прощаемся у моего подъезда, я спрашиваю:

— Сегодня тренируемся?

— Да, приноси свои упражнения.

— Так и быть, захвачу свою тетрадку.

— Тетрадку?

— Шучу. У меня все тут, — я постукиваю указательным пальцем по виску.

— Геля! — окликает он меня, когда я почти захожу в подъезд.