Folie a deux

– Я никогда не угонял троллейбусов. А ты? Это занятно, должно быть…

– Ненормальный… Ты даже водить не умеешь, что ты будешь делать с троллейбусом?

– Пока не знаю, дойдем до парка – разберусь…

Елена улыбнулась, и мы побрели по опустевшей Москве.

– То, что мне в действительности захотелось сделать несколько дней назад, тогда, на юбилее Ганса, по правде говоря, меня напрягло…, – внезапно начал я…

– А что ты хотел сделать?

– Я не могу сказать тебе, прости…

– Что-то откровенное? Страшное? Признавайся!

– Тебе это вряд ли понравится…

– Дело ведь не во мне, а в тебе… Ты уходишь от ответа и не первый раз, кстати, Маааакс, смотри мне в глаза! – нараспев и иронично она протянула моё имя и, чуть обогнав, перегородила путь. Мы остановились.

– А когда был первый раз?

– Вот! Этот самый момент! – сокрушенно произнесла Елена, – Так не честно! Ты вешаешь интригу и… и что остается? Терзаться догадками? Не делай так!

Мы двинулись дальше…

– Ну, прости, правда, не могу сказать…

– Ты испугался чего-то?

– Да…, пожалуй… Я многого испугался в ту пятницу. И мне захотелось бежать.

– Я надолго запомню этот твой взгляд тогда, за столом…

– А каким он был? Что ты увидела?

– Мм, сейчас попробую описать… Сначала – вызов, через секунду-две – испуг, затем страдание, просьба… А потом… потом испугалась я… Вдруг испугалась… Ну и ещё, в очередной раз поняла – ты превосходный актер…

– Я не играл с тобой, – из игривого юнца я вдруг превратился в серьёзного и замкнутого парня, который захотел говорить откровенно и по существу. Снова начались эти «темки-копания нутра»… Почему она так любит заниматься со мной этим? – Я редко чего-то боюсь, но в тот момент, мне кажется, что всего мира разом…

– Давай ближе к истине – себя ты испугался…

– А был ли повод?

– Это вопрос к тебе. Я бы тоже хотела знать на него ответ. Смотрел ведь ты на меня…

– Хм… делать-то что теперь?

– С кем? С чем? – засмеялась моя спутница тихо…

– С тобой, – смутился я.

Мы приближались к троллейбусному парку. Массивные ворота были заперты. Замки автоматические, но их без труда можно одолеть. Мне же хотелось авантюры по полной.

– Давай вот здесь перелезем…

– Макс, я старовата для таких подъемов…, – и все-таки она уцепилась за мою руку, чтобы вместе со мной перемахнуть через полутораметровое ограждение. Я спрыгнул первым. Внизу осторожно подхватил её и поставил на землю. Елена развернулась ко мне лицом…, – Макс, для начала надо успокоиться. Не надо ничего особенного – со мной надо разговариваться, желательно при этом быть честным, не предавать и не переступать черту. Правил немного, и они просты.

Следовало двигаться дальше, но мы так и стояли друг напротив друга у забора… Пауза затянулась и для Елены она, похоже, была куда более трудоемкой…

– Список, конечно, можно продолжать, но пока этого достаточно…, – произнесла она, чтобы заполнить пустоту.

– Значит, я все делаю правильно? Я все сделал правильно в тот вечер?

– Ты все делаешь правильно. Считай, что это был первый сеанс по сбрасыванию с себя ненужно мишуры. Ты только не бойся меня… Пожалуйста…

Мы продолжали стоять – близко-близко друг к другу, но это совсем не больно, не волнительно, личное пространство было побеждено, однако ни она, ни я не смущались этого, не испытывали дискомфорта. Только слова почему-то не шли, как назло, в голову.

– Пойдем дальше? – предложила она.

– Пойдем…

– А, скажи, почему ты вздрагиваешь, когда я к тебе прикасаюсь… даже плечом? Я ведь не подразумеваю ничего плохого. Просто хочу зайти на твою территорию, немножко постоять и отойти снова…

– Я раньше никогда не сталкивался с людьми, которые не желал бы мне зла. Поверь, я очень нуждаюсь в прикосновениях. Просто раньше было все по-другому. Это как рефлекс. Я не боюсь тебя, не закрываю пространства. Я учусь верить твоим словам о том, что не все враги, что не следует искать во всём подвох. К этому надо просто прийти.

В первый попавшийся троллейбус мы набросились варварски. Я не знал, в сущности, как управляются с этой штуковиной, просто часто видел со стороны, как водители цепляют токоприемники к проводам. Мгновение – и передняя дверь распахнулась перед нами.

– Готова?