Folly

Все эти мысли, что пролетели как один миг, напомнили Карлу о конверте, который он по-прежнему держал в руке. Сделав выбор в пользу забавы, он присел на кушетку и приготовился наслаждаться своим величием. Ну, что тут у нас? «Мой милый Аполлон…» – «Ненавижу, когда она так меня называет. Что дальше?» – «…твоё чёрствое сердце… холод внутри…» – «Не исключаю, но я ничего и не обещал, милочка. Признайся, мы же оба испытывали сладкие чувства во время наших встреч. Какие тогда ко мне претензии? По-моему, все получили то, что хотели. Куда ещё больше? Ты не можешь мне уже ничего предложить. Соглашусь, я всё-таки могу тебя выделить из многих, но на этом – конец, а у тебя, как вижу, “…любовь… страдание… невыносимые переживания…” Зачем терзать себя пустыми надеждами? Почему мы просто не можем получать удовольствие, без каких-либо планов? Ведь у Рафаэля же получилось. И, согласись, с Сильвестром ты тоже была ласковой. Никогда не поверю, что это не так. Аделаида, ты прекрасная девушка. Не губи себя этими глупыми страданиями. Ты можешь жить и дальше». – «…Ах, мой нежный Аполлон, надеюсь, ты понимаешь, что не оставил мне другого выбора. Мне рассказывают, как ты сжигаешь письма, наверняка среди них есть и мои. Вначале я верила, потом переживала. Думала, что когда-нибудь ты сможешь посмотреть на меня по-новому, открыть вместе со мной что-то невероятное и светлое. Как же я ошибалась! Почему я раньше не увидела, что твоё высокомерие нельзя исправить? Но я всё-таки смогла кое-что понять. Ты не имеешь права называться творцом, если ты разрушитель. Ты уничтожил моё сердце, мою веру, меня всю изнутри! Меня больше нет. А если меня нет, то зачем всё это? Зачем мне дышать, если я не могу чувствовать? Во мне уже нет жизни, я мертва. Дело за малым. Теперь уже точно. Я так решила. Наверное, ты никогда этого не прочтёшь. Так даже лучше. Главное, что я приняла решение – последнее на этой земле. Прощай. Я тебя люблю».

Это были абсолютно не те слова, которых ожидал Карл. Он перечитал письмо несколько раз. Ошибки быть не должно. Она действительно собирается это сделать. Зачем? А может быть, это западня?

«Она сейчас сидит и только и ждёт у себя в пригороде, когда я сломя голову брошусь её спасать. О нет, я не настолько наивен, как ты обо мне думаешь, дорогуша. Со мной этот номер точно не пройдёт. И зачем я только позволил себе вскрыть этот дурацкий конверт? Ведь так и знал, что ничего путного из этого не выйдет. Если ты для себя решила, то и я тоже – мы больше никогда не встретимся. Ты всё равно мне не подходила. Ты слишком нежна для ярких агрессивных красок и широких мазков кисти. В твоих глазах нет той уверенности, с которой принимают смерть. Ты слишком мила для этого, моя нежная голубоглазая подруга. Ты просто не рождена для геройства, поступка, мужества, в конце концов».

Таким образом Карл пытался себя успокоить. «Всё “ты”, “ты”, “ты”. На сегодня я и так много времени посвятил тебе. Довольно». Уверившись в своей правоте, он порвал письмо, чуть расслабился и начал потихоньку закрывать глаза. Но в дверь опять постучали.

Глава 5 Константин Павлович

«Ну, вот и шоу стучится к вам в дверь», – подумал Антон, нажимая на звонок квартиры под номером семьдесят. Именно её дверь захлопнулась, стоило полицейскому показаться на лестничной клетке. Он ждал достаточно долго.

«Всё-таки заметил, – с сожалением подумал человек за дверью. – Ну, ладно, делать нечего, придётся открыть».

– Что?

– Капитан полиции Тишков Антон Александрович.

«Хоть вроде и громко, но всё равно ничего не могу разобрать», – отметил про себя хозяин, а вслух сказал:

– Простите, сейчас возьму слуховой аппарат. – «Ну, вот теперь и пообщаемся».

– Добрый день!

«Веди себя непринуждённо, собственно, ты ничего плохого не сделал», – мысленно успокаивал себя хозяин.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов. Для начала назовите полностью ваши имя и год рождения. – Полицейский достал планшетную доску и приготовился записывать ответы.

– Никитин Константин Павлович, тысяча девятьсот пятьдесят девятого года рождения… – «Ёшкин кот, я же пятьдесят шестого. Что теперь делать? Если исправиться, не будет ли это слишком подозрительно? А вдруг проверят?»

– Эта квартира ваша, вы здесь постоянно проживаете?

– Да.

– Что «да»?

– Это моя собственность, и я здесь постоянно проживаю.

– Вы знаете, что в соседней квартире произошёл пожар?

– Конечно. Как тут не заметить?

– Расскажите поподробнее.

– Я обратил внимание, что что-то не так, когда услышал топот на площадке. Посмотрел в глазок. А тут как раз пожарники. Ну, думаю, всё – до свиданья, моя хата. Потом сразу появились доктора. Несли кого-то в кислородной маске. Думаю: батюшки, неужто сосед преставился? Кстати, вы не знаете, что с ним? А то я так и не разглядел, кого вынесли.

– Вы сказали «с ним»?

«Понял, вопросы здесь может задавать только один человек».

– В квартире шестьдесят девять жила пара?

– Я не знаю, пара ли, тройка ли. Я видел только одного мужчину. Зовут, кажется, Саша. – «Ну вот, началось. Сейчас он точно задаст вопрос, и я не смогу соврать».