Фомор

— И я вас приветствую, хранители богатств. Мне кажется у вас есть, о чём со мной поболтать, улыбнулся Балор и достал из кармана золотой кулон. Он выбирал его для Эрин, но сейчас он пригодится в другом деле.

Лепреконы переглянулись и довольно расплылись в учтивых улыбках. А рассказать они могли многое: между собой у лепреконов секретов не было, поэтому они знали, как этим утром к их троюродному брату Идбхарду прибыли ши и хотели отнять гребень. Но плох был тот лепрекон, который не мог свои сокровища защитить. Балору он подчинился как своему первому хозяину и создателю, а вот ши таких привилегий не имели.

Так вот почему они сегодня такие злые и потрёпанные. Их самовлюблённость играет с ними злую шутку: недооценка противника и переоценка себя всегда ведёт к поражению. Одно плохо, что теперь они это понимают. Настроение Балора немного повысилось, когда лепреконы не поленились рассказать ему сценку боя Идбхарда с ши, отпуская похабные комментарии и злорадные смешки. Лепрекон не пострадал, а вот туата де Дананн получили не шуточный урон собственному достоинству.

Балор не стал задерживаться в Глендалохе, теперь сиды с удвоенным рвением возьмутся за дело. А он теперь всегда будет возле своей Эрин, где бы она не была. А сейчас она удалялась на север.

— Когда все ездили на лошадях, было проще, — сказал старший фомор, садясь в машину к Бресу.

— А эпично бы ты смотрелся на коне, — усмехнулся тот.

— Я и так вполне себе эпичный. Но нужно, чтоб ты научил меня крутить эту баранку.

— Прямо сейчас?

— Вот будем дежурить возле Эрин и как раз будет, чем заняться, — довольно повернулся к внуку Балор, а тот лишь умоляюще сложил брови.

Глава 11

Дарина, Катя и Володя сидели у причала, свесив ноги над водой, и пили кофе, согревая руки, потому что дело шло уже к вечеру и с моря дул ощутимо прохладный ветер.

— Ох я и наелась! — ласково гладила живот Катя, — оставьте меня тут на остаток отпуска, а? Я такой рыбки еще в жизни не ела.

— А как же остальная еда по всей Ирландии? Она же ждёт тебя, Кать! — засмеялась Дарина.

— Если что, я могу эту еду взять на себя. Ну или поехали со мной, — повернулся Вова к девушкам, — вы и так без меня никуда: то волной накроет, то мужики следом бегают, ни себе, ни мне отдыха!

— Как с тобой? — переспросила Дарина.

— За всё же уплОчено! — возразила Катя.

— Я останавливаюсь в хостелах, можем вместе жильё поискать. Там иногда бывает и завтрак включён, — подмигнул он Кате, которая тут же закатила глаза, мол, она не постоянно о еде думает.

— Ну вообще мне не нравится большой толпой по расписанию ходить, может и правда отделимся от группы? Заявимся в день отъезда, и всё, — продолжила рассуждать Рина.

— Ну как хотите, я за любой кипиш… — сказала Катя.

— Кроме голодовки, мы уже поняли, — хохотнул Вова и получил лёгкий подзатыльник от кудряшки, которая встала и пошла выбрасывать стаканчики, забрав еще и у друзей.

Когда она отошла, то Дарина отрывисто повернулась к Володе, подбирая слова:

— Вов, это никак не изменит наших отношений.

— А я думаю уже изменило, — легко улыбнулся он, и продолжил, увидев протест в зелёных глазах девушки: — Даш, я уже понял, что продолжать то, что было, нам не стоит. Ты категорически против, да и я осознал, что мне еще не хочется постоянства. Да, я сюда приехал тебя возвращать, потому что привык, потому что скучал, но, оказалось, что вот так по-дружески общаться мне с тобой больше нравится.

Девушка облегченно улыбнулась и не оттолкнула Вову, когда он действительно по-дружески обнял её за плечи. Простить и отпустить его вину перед ней было так замечательно, что на душе сразу стало легче. За спинами послышалось робкое покашливание, Катя ожидала окончания беседы.

— Я это, поеду в отель, наверное… — она опустила глаза вниз и ковыряла носком каменную набережную.

— Это не то, что ты думаешь! — хором сказали бывшие жених и невеста.

— Мы помирились, — сказал Вова.

— Но мы теперь просто друзья, — дополнила Рина.

— Так что, ищем жильё? — приветливо улыбнулся мужчина.

— Дедушка! Балор! Конан! Да что ж такое?! Ты мне сейчас руль оторвёшь! — пытался вернуть к реальности родственника Брес.

А тот сидел на водительском сидении с плотно сжатыми челюстями, на которых отчётливо выделялись желваки. Вдруг он резко повернулся к внуку:

— Почему она позволяет ему это?!

— Приди в себя! Ты же чувствуешь её! Там что, есть вожделение, похоть? Ну обнял и обнял, что здесь такого?! — пожимал плечами Брес, не оставляя попыток отцепить руку деда от руля.

— Она рада! Она была рада, когда он её обнял! — бушевал фомор.

— Боги… — уткнулся лбом в торпеду Брес, — ну вот во сне и спросишь, что за дела. Только держи себя в руках, она должна в тебя влюбиться, а не возненавидеть и сбежать.

Балор вымучено закрыл глаза. Его наихудшие опасения сбывались, его Эрин чувствовала благодарность и была рада прикосновениям того дохляка. Брес открыл дверь и собрался выходить из машины.

— Дед, ты куда? — забеспокоился второй фомор.

— Посмотрю как дела.

— Не лезь, слышишь? Не пори горячку! — выскочил внук из машины и пошёл следом.