Фонд и Империя

Можно было прогуляться по всему миру Трантора, так и не покинув пределы этого конгломерата зданий, так и не повидав сам город.

Флот, насчитывающий больше кораблей, чем когда-либо имела Империя, ежедневно разгружался на Транторе, чтобы накормить миллиарды людей, которые ничего не производили взамен. Они лишь исполняли обязанности, заключавшиеся в распутывании мириад нитей, ведущих в центральную администрацию одного из наиболее сложных правительств в истории Человечества.

Двадцать сельскохозяйственных планет были житницей Трантора. Вся Вселенная была в его услужении…

Плотно охваченный по бокам двумя огромными металлическими руками, корабль медленно и аккуратно спускался на гигантскую площадку, ведущую к ангару. Деверс уже успел проторить путь сквозь многочисленные преграды мира, погрязшего в бумажной рутине и следующего принципу составления четырех экземпляров каждого документа.

В космосе возникла заминка из-за того, что даже первый из запросов разросся до бесконечности. Последовали сотни перекрестных допросов, обычная затяжная процедура проверки на простейшем Детекторе, фотосъемка корабля, Характеристика-Анализ обоих мужчин, последующая запись всех результатов, поиски контрабанды, уплата въездного налога, и, наконец, проверка удостоверений личности и виз посетителей.

Дасем Барр был с Сайвенны, подданным Императора. Лэзэн Деверс же был чужаком и не имел нужных документов. Проверяющий на впуске очень сожалел, но все же Деверса не пропустил. Более того, он должен был остаться для официального расследования.

Откуда-то внезапно возникла пачка новых хрустящих сотенных кредитных билетов с изображением Бродрига на обратной стороне. Бесшумно и быстро они были переданы из рук в руки. Проверяющий важно хмыкнул, и переполнявшее его сожаление испарилось. Очередная бумага возникла из соответствующего ящика. Ее быстро и ловко заполнили, и все данные Деверса были точно и надлежащим образом указаны.

И оба, торговец и Патриций, оказались гражданами Сайвенны.

Спрятанный в ангаре торговый корабль должен был быть сфотографирован, заснят на пленку, описан, удостоверения личности его пассажиров воспроизведены в виде факсимиле, и за все это была заплачена весьма солидная сумма денег, написана и выдана расписка.

И наконец Деверс очутился на огромной террасе, залитой ярким солнечным светом, где болтали женщины, галдели дети, мужчины лениво потягивали напитки и слушали новости Империи, оглушительно звучавшие из громадных телевизоров.

Барр уплатил необходимое количество иридиевых монет и взял верхнюю из лежавших стопкой газет. Это были «Имперские Новости» Трантора, официальный орган правительства. Из комнаты редакции доносился негромкий потрескивающий звук, сопровождавший новые экземпляры. Они без устали печатались в офисах «Имперских Новостей», которые располагались в 10 тысячах миль по коридору — пли в шести тысячах воздушных миль. Точно так же в десятках миллионов других залов по всей планете печатались десятки миллионов копий газеты.

Барр пробежал глазами заголовки и негромко спросил:

— Что будем делать в первую очередь?

Деверс постарался выйти из депрессии. Он находился в далекой от его собственной вселенной, на планете, которая подавляла его своей запутанностью, среди людей, чьи действия были непостижимы и чей язык был почти так же непонятен. Сверкающие металлические башни, окружавшие его путанные линии, уходящие за горизонт в бесконечность, угнетали его; да и вся беспокойная и безразличная жизнь мира-метрополии повергала его в уныние, вызванное одиночеством и пигмейской незначительностью.

— Ты уж лучше сам решай, док, — сказал он.

Барр тихим спокойным голосом ответил:

— Я пытался объяснить тебе, но я знаю, что в это трудно поверить, не увидев все своими глазами. Знаешь ли ты, сколько народу каждый день хочет увидеть Императора? Около миллиона. А знаешь ли ты, скольких он принимает? Около десяти. Нам придется иметь дело с гражданской службой, а это еще больше все усложняет. Аристократия нам не по средствам.

— У нас почти сто тысяч.

— Один-единственный Пэр Государства обойдется нам в такую сумму, а ведь их потребуется по крайней мере три или четыре, чтобы навести мосты к Императору. Или пятьдесят специальных уполномоченных и старших охранников, но они могут, я думаю, обойтись в сотню каждый. Я буду вести переговоры. Во-первых, они не поймут твой диалект, а во-вторых, ты не знаком с правилами взяточничества в Империи. А это целое искусство, уверяю тебя. О!

На третьей странице «Имперских Новостей» он наконец нашел то, что искал, и передал газету Деверсу.

Деверс стал медленно читать. Слова были ему незнакомы, но он понимал. Он поднял потемневшие от беспокойства глаза. Потом ударил по газетному листку тыльной стороной ладони:

— Ты думаешь, этому можно верить?