Фонтан

Не оборачиваясь и повысив голос, Дженни обиженно произнесла:

— Всему виной сказки, мифы и прочая литературная чушь, которую ты читал в последнее время. Доктор Мэйс запретил тебе читать, сказав, что это очень сильно осложнит ситуацию с твоей болезнью. Дорогой, мне не нравится идея насчёт моря. Поехали обратно. Тебе нужно срочно на приём к доктору.

Слэйн был ошарашен её безразличием, его терпение тогда лопнуло, и он возмутился:

— Что случилось?! Почему ты мне не веришь? Я ещё даже на солнце не успел взглянуть ни разу, а вы уже хотите насильно затащить меня обратно в клетку! Мне просто нужен отдых, поймите!

— Прошу тебя, Брюс, выпей ещё энергена, прими капсулу памяти, успокойся, и поехали домой, — всё таким же безразличным голосом отвечала ему кукла по имени Дженни.

Именно тогда он понял, что ненавидит эту женщину всей душой, как и доктора Мэйса, как и весь мир, который его окружал.

Вот так и закончилась его единственная встреча с морем. Всего лишь несколько километров до этого прекраснейшего заветного места. В тот день он увидел в зеркале заднего вида прекраснейшую, загадочную девушку, которая, в отличие от его жены Дженни, не обладала идеальной внешностью, но при этом была самым настоящим воплощением жизни.

Вот когда всё это началось.

Видимо, эту самую девушку звали Мариной, и теперь ему понятно, что с ней он был как-то связан. В тот день он вспомнил её именно благодаря бесконечной дороге, солнцу и морю.

Это было воспоминание об аварии, которая чуть не произошла, и о загадочном море, глубина которого безмолвно хранила все свои величайшие тайны.

* * *

— Остановитесь! — Резкий крик с металлическим тоном неожиданно прозвучал за спиной Слэйна. Он обернулся. Это помогло ему вернуться в реальность из глубин своей памяти.

Он видел, как рядом стоял и отстреливался Капоне. На его левом предплечье виднелось пятно голубоватого оттенка. Лицо Капоне выражало недоумение, а вся левая рука приобретала такой же оттенок, как и рана.

— Они задели меня своим замораживающим транквилизатором. У нас слишком мало времени! — Продолжая отстреливаться, Капоне спрятался за одним из аэромобилей. — Минут через пять я стану совсем неподвижным. Сейчас попробую продлить свои незабываемые ощущения.

Дождавшись, пока стрелявшие прекратили стрельбу и стали медленно приближаться, он перезарядился. Капоне достал из внутреннего кармана своего плаща капсулу антизаморозки в транквилизаторе, воткнул иглу в плечо и ввёл содержимое.

— Это позволит мне отстреливаться ещё пять дополнительных минут. Времени нет, дальше по сценарию ты действуешь один.

Резко поднявшись, Капоне со скоростью дикой кошки сделал прыжок к другому аэромобилю и, приземлившись, подстрелил одного из агентов. После этого, посмотрев на Слэйна, кивнул головой и побежал к двери, ведущей на лестницу.

Пробегая по его пути, Слэйн заметил, что отстрелянная рука одного из агентов болтается из-за угла как резиновая. Виднелась и половина лица этого голема, которое не выражало ни боли, ни страданий. Он вновь задумался над волнующей его темой: кто они такие? Что за монстры? Страх перед этими неизвестными существами возрастал в нём ещё больше.

Забежав на лестницу, он прикрыл за собой дверь.

Капоне ввёл себе ещё одну сыворотку и, облокотившись о стену, начал свою быструю речь:

— Времени нещадно мало. Запомни, друг мой — на крыше, где летняя терраса пентхауса, недалеко от барной стойки рядом с красивым фонтаном находится аэрореактивная капсула. Всё, что тебе нужно сделать — это открыть с помощью моего виртуалика программу ввода данных и выставить конечную точку отправления.

Пока Капоне всё это объяснял, половину его туловища парализовало.

Смотря на его затвердевшие руки, Слэйн произнёс:

— Без тебя я никуда не пойду. Уверен, что есть другое решение…

Капоне, скривив недовольную мину, перебил его:

— Не паникуй, всё у тебя получится, я в тебя верю. Дальше будешь действовать в одиночку. Сейчас ты поднимешься по лестнице на первый этаж, выйдешь и повернешь налево, там ты увидишь лифт. Когда ты сядешь в него и нажмёшь кнопку верхнего этажа на дисплее, не думай ни о чём плохом. Всё, что ты хотел узнать, скоро раскроется тебе как книга. Кстати, чуть не забыл.

Вытащив из внутреннего кармана своего плаща потрёпанный дневник в кожаном переплёте, он передал его Слэйну уже двумя оставшимися работающими пальцами, при этом с трудом двигая губами и улыбаясь.

— Это тебе пригодится, чтобы найти ответы на свои вопросы. Храни этот дневник около сердца, потому что теперь дороже его у тебя ничего нет. Прости, что не смог ответить на них сам, но такова моя судьба. К этому моменту я готовился двадцать лет. И если вспомнишь Гришку Рощина, то не грусти. Знай, я не люблю, когда близкие мне люди грустят.

Всё произошло слишком быстро, Слэйн по-прежнему отрицательно мотал головой, отказываясь брать дневник у Капоне и пытаясь взять его под руки.

— Постой же! Я не смогу без тебя, Эл. Они не имеют права так поступать. Они не знают, с кем связались.

Капоне, он же Гришка Рощин, оттолкнув его, лишь проникновенно вздохнул:

— Уходи…