Фонтан

Большая бабочка с бархатными фиолетовыми крыльями, подлетая ближе и ближе к фонтану, начинала увеличиваться в размерах до тех пор, пока не закрывала огненный фонтан своими большими крыльями.

Молоточки внутри головы делали своё дело всё активнее, разгоняя свой сумасшедший механизм до невыносимо пугающей скорости.

В один момент вся происходящая картина пропала. Закрыв глаза, Слэйн стал ощущать, как из желудка выплёскивалась всё выше и выше по пищеводу горькая желчь.

Глава 8

Он не спал всю ночь, оставалось сделать завершающие штрихи у последней фигуры, той единственной, выполненной не по заказу, а для достижения собственной цели.

Было около восьми часов утра.

Подправив у лица фигуры специальным скребком уголок рта, Колосов отошёл на шаг назад и стал рассматривать собственное творение. Это была восковая копия его начальника, Рудака Александра Николаевича.

— Александр Николаевич, вы весьма неплохо сегодня выглядите и поверьте мне, желтизна вам к лицу. — Смотря на восковую безжизненную фигуру, он представлял себе, что в этот момент ведёт диалог с настоящим Рудаком.

— Можете не улыбаться, вам вредно, пожалуй, я сам за вас вдоволь посмеюсь. — Говоря это, удовлетворённый собственной работой мастер отошёл и взял со стола бутылку воды.

Сегодня ему предстояло пережить выставку, к которой он готовился полгода.

Нужно было доделать мимику лица у нескольких фигур и подготовить всю выставку в соответствии с идеалом. Точная копия человека — такой была его главная цель.

Пятнадцать фигур голливудских персонажей, одетых в свои костюмы, томились в мастерской музея.

Конечно же, самое главное — это фигура начальника, которая являлась великолепным дополнением к выполненным ранее старым фигурам.

Он словно предвкушал запах собственной победы. Сюрприз был готов, заказ выполнен. У этого экземпляра была определённая цель.

Пора позавтракать крепким кофе, а затем начать собираться. Выставка откроется в десять часов.

Отпивая глоток чёрной, неприятно пахнущей жижи, именуемой кофейным напитком, Колосов впервые за долгое время готовился выйти на улицу при дневном свете. Стоило бы поискать солнцезащитные очки, а то с непривычки и от недосыпа будет напоминать кровососа из фильмов про вампиров, подумал он.

Взяв в руки небольшую тетрадь, он стал записывать сведения о своём восковом манекене. Фамилия, имя, отчество, год и месяц рождения, семейное положение, должность — ему было совсем не трудно найти информацию про Рудака. В их небольшом городке он был весьма значимой фигурой.

Настроение было на подъёме, хоть и не спал он уже около двух суток.

Поглядывая на своё творение, Колосов произнёс удовлетворённым тоном:

— Хороший план, Александр Николаевич, вы организуете вторую выставку после сегодняшней, где будете с необычайным рвением рассказывать про своих героев. Всё, что нужно — продумать шоу-программу с классической музыкой, шампанским и канапе.

Победитель конкурса может сделать заказ на изготовление собственного воскового двойника.

Колосов задумался и отхлебнул кофе.

Как же давно он не спал, от недосыпа начинает периодически подташнивать. Лишь одного он боялся в этот день — упасть в обморок.

Колосов подумал о том, что ему нужно бы что-то перекусить, и впервые за долгое время взглянуть на своё отражение в зеркале, может даже сбрить бороду.

Сразу за этим он попытался вспомнить, когда последний раз что-нибудь ел. Вчера, когда наконец-то закончил дипломную Маринки про Ганнибала Барку. Именно тогда он съел несколько сухих бутербродов и запил их кофе.

Как же это было на самом деле?

Неизвестно почему, но лишь этот вопрос волновал Колосова.

С того момента, как он услышал из уст своей возлюбленной повествование о величайшем полководце Ганнибале Барке. Воспоминания из прошлого постепенно обволокли сознание тонкой и клейкой плёнкой, новые мысли путались в ней, как насекомые.

Только он успел подумать о том, что ему по-прежнему очень сильно хочется спать и что уже слишком поздно сопротивляться долгожданному сну, как внезапно закрыл глаза и провалился в успокоительную тишину своего подсознания.

* * *

Опустив вниз единственный глаз и услышав неподалёку стук копыт, Ганнибал налил в свой кубок вино.

— Они уже совсем близко! О, Мелькарт, за что мне это страдание! Я проклинаю навечно детей Рима за их подлый обман! Бедная моя Эминола, — кричал сгорбленный одноглазый старик, опершись на деревянный посох.

В следующий момент он стал придерживать двумя худыми, сплошь в рубцах и ожогах руками кубок с вином; дрожа всем телом и взвывая как дикий зверь, он делал последнее усилие над истощённым организмом и затем выпивал залпом отравленное вино.

— Нет, не может быть, это неправда, — продолжал шептать он, в отчаянии хватаясь за голову.

— Я не могу проиграть! Прости, отец…я проиграл…

Его пальцы разжали кубок, он сделал последний вздох, закрыв единственный глаз, упал с глухим стуком на земляной пол.

Так пришёл конец величайшему полководцу в истории.

Когда в хижину ворвались римляне, они увидели бездыханное тело их врага и жертвенный кубок из древнего храма Мелькарта.