Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Красовский перестроил Манеж в театральный зал на 700 мест. В начале XX в. Петербург переживал театральный бум, императорские театры имели собственные здания и постоянные труппы, а многочисленные частные театры нуждались в арендованных помещениях. Театральный зал был сооружен в Пассаже (ныне — театр им. В. Ф. Комиссаржевской), в Елисеевском магазине (ныне — Театр комедии им. Н. П. Акимова). Театральный зал в бывшем шереметевском манеже арендовал антрепренер Вениамин Александрович Соршер (псевдоним Казанский). Официально нанимательницей помещения стала его гражданская жена, актриса Суворинского театра Елизавета Александровна Мосолова.

Главный вход в Театр на Литейном. Фото нач. 1950-х гг.

Первое представление Литейного театра состоялось в начале 1909 г.[781] В 1910 г. арендная плата за помещение театра и нескольких квартир в Литейном доме давало доход в 10 тыс. руб.[782] Театральный зал, несколько перестроенный после Великой Отечественной войны, и в наши дни используется по своему назначению, там дает спектакли Театр на Литейном.

Шереметевский пассаж (Литейный пр., 53) Арх. М. В. Красовский. Фото 1930-х гг.

Шереметевский пассаж. Современное фото

М. В. Красовский в 1914 г., накануне Первой мировой войны, спроектировал и начал строительство на Литейном проспекте еще одного сооружения в целях получения дополнительного дохода. Это комплекс магазинов (так называемый Шереметевский пассаж, ныне дом № 53).

Здание не было окончательно достроено и фактически не использовалось по прямому назначению. В октябре 1915 г. два корпуса торговых помещений реквизировали под госпиталь на 420 мест, с выплатой определенной суммы из городской казны. В 1916 г. пришлось построить высокую стену за зданием, чтобы находившиеся на излечении раненые не могли безнадзорно гулять по саду Фонтанного дома, на этом настоял архитектор М. В. Красовский[783]. Однако летом 1917 г. госпиталь расширили за счет помещений в южном служительском флигеле, а солдатский комитет из раненых постановил разбить в саду палатки для проживания солдат.

Таким образом, число обитателей усадьбы к началу XX в. неизмеримо выросло. Хотя все домовладение по-прежнему принадлежало графу С. Д. Шереметеву, тот тесный, почти домашний мир богатой барской усадьбы перестал существовать.

Обитатели усадьбы при графе С. Д. Шереметеве

Граф Сергей Дмитриевич рос в Фонтанном доме в обстановке постоянного и тесного общения со слугами, неслучайно на страницах его мемуаров так много воспоминаний о них. Но число служителей все время сокращалось, сокращение началось уже при графе Дмитрии Николаевиче. К началу нового, XX в. здесь, в столице, уже не ощущалось прежней связи между хозяевами и прислугой. Ощущение неразрывной связи барина с его крестьянами-кормильцами еще сохранялось в деревне, среди крестьян. В 1891 г. граф С. Д. Шереметев с семьей посетил свое тульское имение Серебряные пруды. Его старшая дочь, графиня Анна Сергеевна Шереметева, записала свои впечатления от поездки: «Крестьяне здесь очень радушные и усердно кланяются… Они, видно, чувствуют, что мы их, а они — наши: родовые имения всегда держались в руках Шереметевых, а потому их чувство и отношение другое, чем в купленных усадьбах…»[784]

О людях, служивших в Фонтанном доме при графе Сергее Дмитриевиче, известно из разных источников и прежде всего из документов родового архива. Один из главных документов — это домовые книги. С конца XIX в. любой домовладелец был обязан иметь домовые книги, в которых записывались все жильцы — от хозяев до прислуги, с указанием их социального статуса, возраста, вероисповедания, времени вселения и выселения и т. д. В штате служащих Фонтанного дома состоял паспортист, который отвечал за их ведение. Домовые книги Фонтанного дома находятся Российском государственном историческом архиве, фонд 1088, опись 12.