Фонтаны на горизонте

– Завтра мы станем к гарпунным пушкам. Если говорить откровенно, товарищи, я очень волнуюсь, но жду нашей охоты, как праздника. Вызываю Турмина и Орлова на соревнование. Условия такие: быстрее освоить гарпунерское дело и бить китов лучше, чем наши иностранные, с позволения сказать, учителя.

– Принимаю вызов, – звонко сказал Турмин.

– А я вас обоих вызываю! – задорно, без обычной своей сдержанности объявил Орлов. Ему хотелось, чтобы Горева обратила на него внимание.

– Не горячись, Орлов, – засмеялся Степанов, – обставят они тебя.

– Это мы еще посмотрим! – Орлов взглянул на Гореву.

– Завтра борьба за советский китобойный промысел примет новые формы, – обратился Степанов к первым советским гарпунерам. – Не мешайте охотиться гарпунерам-иностранцам, используйте время, когда их нет у пушек. Вам оказано большое доверие. Вы можете и должны стать настоящими гарпунерами.

Моряки разошлись по своим судам. Можура пригласил Курилова к себе в каюту.

– Отдыхай у меня, а то у вас в кубрике шумно. Капитан ушел на мостик, но Курилов не мог заснуть и взял книгу Северовых. Она открывалась общим очерком о китобойном промысле.

«...Киты издавна привлекали к себе внимание человека. Но долго, очень долго человек не осмеливался поднять на кита-исполина руку с охотничьим оружием. Промысел китов начался лишь в девятом веке нашей эры у берегов Испании и на Севере. С каждым годом он все быстрее расширялся.

Тысячелетний промысел китов условно можно разделить на три периода. Первый период продолжался до 1779 года, когда охотники на китов выходили в море на гребных судах – шлюпках, шитиках или байдарах, – метали гарпун вручную и после многочасовой погони за китом и борьбы с ним, если он не разбивал утлого суденышка и не топил самих охотников, добытое животное буксировали и на берегу разделывали. Туши китов – гладких – гренландских и кашалотов – использовались полностью. Убитые охотниками, они плавали на поверхности моря; туши китов-полосатиков и других пород тонули.

С 1670 года китобои, в особенности баски, норвежцы и англичане, стали промышлять китов вдали от своего берега, на русском Севере, у Ньюфаундленда, в Исландии и Гренландии. Брали они у китов только жир и ус. Доход от этого хищнического промысла был очень велик. Истребление китов шло с невероятной быстротой. Достаточно сказать, что с 1669 по 1787 год голландские китобои добыли четыреста тысяч китов, а американцы с 1835 по 1860 год, за двадцать пять лет, убили сто пятьдесят тысяч китов.

Все это привело к тому, что запасы гладких китов быстро истощились. Тогда китобои набросились на многочисленные стада кашалотов и за восемьдесят лет истребили их настолько, что дальнейшая охота на кашалотов оказалась нерентабельной. В 1850 году во всем мире было добыто около пятидесяти тысяч китов.

Китовый жир использовался в кожевенном производстве, в парфюмерии, мыловарении и свечной промышленности, шел на изготовление красок, колесной мази, светильного газа.

Не менее широкое применение нашел и китовый ус. Из него делались пластинки для корсетов и кринолинов, зонтики, волоски для часов. Спрос на китовый ус был так велик, что в Сан-Франциско за один фунт уса платили четыре доллара золотом. Китов стали убивать только ради уса, вся же остальная туша выбрасывалась в море. Охотой за китовым усом занимались преимущественно американцы, возглавившие истребление гладких китов.

Дешевый китовый жир с улучшением обработки находил все новое и новое применение в медицинской и химической промышленности, шел на технические масла.

И вот тогда-то обратили внимание на огромные запасы полосатиков.

Начались лихорадочные поиски способа их добычи. На китобойных судах появились паровые машины, была изобретена гарпунная пушка. Так начался второй период китобойного промысла. В результате усовершенствований к концу XIX века стада полосатых китов тоже значительно поредели, и китобои начали уничтожение огромных стад горбачей.

Третий период промысла начался после того, как русские моряки совершили важнейшие открытия в Антарктике. По их следам туда пришли иностранные китобои. Здесь, у кромки антарктических ледяных полей, находились стада сохранившихся китов почти всех пород и даже таких редких, как голубые.

С лихорадочной быстротой начали строиться береговые и плавучие базы. Иностранные китобои, охваченные жаждой наживы, с каждым годом увеличивали добычу. Только с 1925 по 1930 год в Антарктике было добыто до ста тысяч китов.