Форексмен (СИ)

– Две позиции по десять со знаком плюс. Однако сегодня пятница, рынок закрывается через несколько часов. Я не успею подняться до трех сотен, хотя на этой неделе хотелось.

– Ты и так в плюсе более чем на сто процентов. Это же круто!

– Правда? – машинально спросил Филипп.

– Таких процентов ни один банк не предоставит. Если только за десять лет. Бесспорно, круто!

– Зато банк так не рискует. У меня нагрузка на депозит зашкаливает, а по всей технологии успешной торговли это никуда не годится. По крайней мере, вопрос времени, когда мой счет будет сожран.

– Тогда зачем так рискуешь?

– Обкатываю разные варианты. Следующую неделю буду осторожнее, вдвое снижу объем. А потом еще вдвое – и так, пока не найду для себя комфортную ставку.

Мешок налил себе чаю и завернул сосиску в лаваш. С этим джентельменским набором он встал за спиной Филиппа и уставился на дисплей.

– Не чавкай, – потребовал Филипп. Мешок затих, но через несколько секунд шумное, правда, чуть более сдержанное движение челюстей продолжилось.

– Круто, – пробурчал он с набитым ртом. – Сто пятьдесят баксов чистой прибыли. В рублях чё получается?

– Около шести тысяч.

– Весело! Выходит, если бы ты со штукой играл, сейчас две с половиной было бы? А в рублях чистой прибыли – шестьдесят?

– Скорее всего, нет.

– Почему?

– Сложности психологии. Мне пока тяжело ворочать десятками тысяч, нужно научиться контролировать себя на небольшом депозите, и только потом постепенно наращиваться. – Филипп неуклонно следовал советам Константина Фихмовского из видеолекции для «избранных».

– Зачем в Форексе психология, это ж не в покер играть! – усмехнулся Мешок. – Вот там – психология, там – напряжение. А здесь – вот график, вот сделка, все карты открыты, просто сиди и смотри...

– Балбес ты, Мешок. Это не просто «сиди и смотри». Я недавно читал: «страшнее биржи разве только война». А покер – это игра. Не спорю, порой напряженная, но, тем не менее, игра. Где ты проигрываешь изначально, даже если тебе какое-то время везет. Да и проигрыш там, как правило, ничему не учит: пошел, проиграл еще. А здесь – сделал вывод, поменял тактику и – зарабатывай.

– Нифига, Филя, ты не прав. В покере тоже подняться можно.

– Если только ты везунчик, и в первый же день выигрываешь сумму, и при условии, что больше к столу не возвратишься, то – да, подняться можно. Но, в конце концов, игра тебя обязательно нагнет.

– Ну тебя!

– Повторяю, тактика только одна: выиграл, свалил и забыл туда дорогу.

– А Форекс разве не казино? По-моему, такое же казино, только с другими правилами.

Филипп обернулся, критически оглядев Мешка. У него на подбородке висел кусочек сосиски. По нелестному взгляду Филиппа Мешок это заподозрил, засуетился и начал отряхиваться.

– Да не там, кретин, правее! – радостно поправлял Филипп.

– Но ведь казино! – не угомонился Мешок. – Только тут ты сам себе проигрываешь, а за столом – кому-то.

– Я бы привел тебе доказательства того, что это не так. Но, по праву собственного нежелания, делать это не буду. Просто пойми: биржа – не казино, а работа на ней – не игра.

– Почему не игра? – удивился Мешок. – Ведь многие на вопрос «где работаешь» отвечают: «я, мол, на бирже играю».

– Играть можно во что угодно. Можно, будучи лидером страны, играть со своим народом, будучи астронавтом, играть на программном обеспечении шаттла – это уже зависит от твоего личного подхода. Но игры есть игры, а работа есть работа. Действительно, к бирже можно походить как к игре, но это означает априори поступать безотчётно. А что касается покера, изначально покер – это игра, созданная для хорошего времяпровождения и развлечения, но к системной работе не имеет никакого отношения. You understand me?

– I understand you.

– Так-то лучше.

Мешок дожевывал сосиску и смотрел в монитор. Конечно, он всё понимал. Но вот уже месяц плотно сидел «на игре» и ничего не мог с собой поделать.

Филипп поплелся к холодильнику и, последовав примеру Мешка, организовал себе легкий ужин, выпил чаю. За окном вновь закружил мокрый снег. Фоном работал телевизор. По коридору бесконечно топтались студенты. Все почему-то либо громко разговаривали, либо смеялись.

– Какие планы на вечер? – спросил Мешок, разлегшийся на кровати.

– Время восемь? – уточнил Филипп, посмотрев на часы. – Планы такие: пойду, наконец, прогуляюсь, свежим воздухом подышу. Тебе бы тоже не помешало еще разок растрясти свой жирок.

– Ты мой жирок, приберегаемый для черного дня, не трогай.

– С такими запасами черный день может тянуться хоть целый год.

– Кстати, я вот о чем предупредить хотел… Наверное, сегодня ночевать не приду, – вкрадчиво сказал Мешок, ожидая реакции Филиппа.

– Опять бухать? Тебя позавчера всю ночь не было, с понедельника на вторник тоже не приходил. Ты в этом году решил поставить рекорд по срокам, когда тебя начнут отчислять из университета?

– Да нет, – уклончиво ответил Мешок.

– В чем дело? – уже серьезно спросил Филипп.

Мешок хранил молчание. Было заметно: он решается в чем-то признаться, но решение дается нелегко. Филипп перешел к тактике допытывания:

– У тебя появилась девушка?

Мешок тяжело вздохнул.