Форгс. Портрет из гвоздей

      Николас задумался. Он понимал, что ему действительно пора вернуться домой, но гордость и обида на родителей давала о себе знать. Они повели себя жестоко, и верить в их искренность было почти что невозможно. Родители столько раз врали, извивались, лицемерили, что больше им не верил не только собственный сын, но и бывшие друзья, знакомые, соседи, коллеги. Каждый искал в поступках Мартинов корыстный умысел и подвох. Николас верил, что родители могут измениться, что в них осталась прежняя доброта, забота, и они еще способны на чистосердечные поступки без доли зла.

– Пойми, наши разногласия с Джеком не должны касаться семьи, тем более тебя, – сказал Кристофер, взяв руки в замок.

– Но почему-то ваши ссоры одного меня и касаются! Из-за вас посадили мистера Морриса и Рея могут забрать в детдом, – ответил Николас, надеясь хоть что-то вбить в голову маме и папе.

– Да, Эдриан не имеет отношение к нашей ссоре, и мы обещаем, что сделаем все, чтобы его не тронули, но ему лучше не привлекать внимание, – пообещала Мелани.

– Что? Это не единственная проблема. Отец моего друга в тюрьме по вашей вине. И что Рею теперь год сидеть взаперти и носить папе посылочки?

– Сын, причем тут наша вина? Моррис сжег ферму дотла, сжег всех ее работников. Разве он не виновен? Он убийца.

– Почему такая уверенность, что поджег устроил мистер Моррис? Может это маньяк, который бродит по городу?

– Маньяк совершает преступления совершенно другого рода (кстати, это еще одна веская причина, по которой ты должен вернуться домой), а поджег фермы – преступление Морриса.

– Разве не вы вынудили его на это, если действительно мистер Моррис виновен? С чего все началось? Если расскажите правду, возможно, я забуду нашу ссору, – ответил Ник твердым голосом.

– Это дело давнее и запутанное. Не думаю, что тебе стоит углубляться, – замялась Мелани, бросив вопросительный взгляд на мужа.

– Обо мне можете не беспокоиться. Я хочу знать, что между вами произошло.

– Слишком долго рассказывать, – отрицательно покачал головой Крис.

– Если вы искренне хотите вернуть меня домой, то расскажите, а если нет, то можете меня больше не ждать.

– Вымогатель, – улыбнулась Мел. В ее улыбке показался проблеск былой доброты. – Откроем нашу тайну? Николас действительно вырос и имеет право знать.

– Что ж, – протянул Мартин, после чего взял секундную паузу, чтобы принять решение. – Стоит заметить, что в нашей история нет ни капли веселья, Ник. Тебе могло показаться, что Джек хороший, а мы сущие дьяволы, но ты глубоко заблуждаешься.

– Поэтому и хочу узнать. И вы, и мистер Моррис ведете себя странно, все время темните, так что я никого не выделяю, но желаю понять, что произошло. Я хочу найти оправдание вашим поступкам. Вы вроде бы были друзьями?

– Верно. С самого детства у нас образовалась компания, в которой были и Джек, и Эмма, – кивнула Мелани, начиная повествование. Она говорила нежным голосом, словно лаская воспоминания, ее руки слегка дрожали, с лица не сходила мягкая улыбка. Сквозь вульгарный макияж просачивались милые черты настоящей женщины. Утонченной, элегантной, но в тоже время простой и настоящей.

      Увидев искреннее волнение матери, Николас убедился, что рассказ родителей не будет очередной ложью и они готовы на откровенный разговор. Уже много лет Нику приходилось мириться с эгоизмом мамы и папы, поэтому видеть родителей такими живыми и честными было очень непривычно.

– С утра до вечера, с ночи до утра. Всегда и везде вместе, рядом, – говорила Мел. – Но в один ужасный день все разрушилось в одночасье. И виновен в этом был никто иной, как Джек.

– Что случилось? – нетерпеливо спросил Ник, когда мать призадумалась и замолчала.

– Мелани сложно об этом говорить, – сказал Кристофер, изучая кружку с кофе. – Смерть Эммы была тому причина.

– Мистер Моррис виновен в смерти Эммы? – недоверчиво спросил Николас.

– Именно. Эмм тяжело заболела. Была присмерти. И я, и мама любили ее, как сестру, поэтому не могли дать погибнуть. Но на операцию требовалась большая сумма денег, которую нам было очень сложно собрать. Очень.

– Несмотря на это, – продолжила Мелани, собравшись с силами, – мы влезли в долги, продали свой небольшой бизнес, на которой жили все это время, до того, как у нас появилась ферма, и собрали нужную сумму, отдав все до цента в руки Джеку, ведь верили ему, как себе. Но он забрал деньги, Эдриана и уехал неизвестно куда, оставив Эмму умирать на наших руках, – глаза миссис Мартин неожиданно заблестели. – Когда он вернулся и началась наша война, которую все сочли конкуренцией. Но конкуренцией и не пахло. Все было куда серьезнее и ужаснее.

– Даже не верится, что это действительно правда. Разве мистер Моррис не любил свою жену? Почему он так поступил?

– Если бы мы знали сами, – развел руками Крис. – Но ни один аргумент не сможет оправдать поступок Джека. Думаешь, мы не пытались выяснить, куда он уехал?

– Вы спрашивали это у самого Морриса? Что он сказал в свое оправдание?