Формалин (СИ)

Его слова, хотя и произнесенные с издевкой, навели меня на совсем безумную мысль: а что, если мой мифический американский отец, в существование которого я никогда не верила, все-таки разыскал меня и приехал за мной, в точности, как обещала моя мать? Нет, на улице +30, и сезон явно неподходящий для рождественских сказок. Но надо все же взглянуть, что это за тип.

Тип действительно оказался мужчиной лет пятидесяти с чем-то, невысоким, худощавым, с небольшими залысинами над гладко выбритым интеллигентным лицом. Совсем не похожим на лицо гангстера. Скорее уж — университетского профессора (не то чтобы я много их видела вне кино, конечно), нежно любящего свою жену и трех дочек и по выходным играющего в гольф. Или в шахматы. Или во что там положено играть добропорядочным американским джентльменам, сделавшим успешную карьеру.

С тем же успехом такой джентльмен может быть главарем мафии. Или профессиональным мошенником. Или сексуальным маньяком.

— Здравствуй, Анхелина, — сказал он. — Не волнуйся, теперь ты в безопасности. Идем, я все расскажу тебе по дороге.

По-испански он говорил лишь с небольшим акцентом, и его голос звучал мягко, успокаивающе, с интонациями столь же располагающими, как и его лицо. Но меня подобными приемчиками не купишь. Знаем мы таких добреньких.

— Я тебя впервые вижу, — отрезала я, бросая косой взгляд на перца, в коем в этот момент (кто бы мог подумать!) видела своего защитника. — Объясни сперва, кто ты такой и зачем я тебе нужна.

— Я доктор Моррингтон, — ответил он, явно задетый моим тоном, и взмахнул перед моим лицом визиткой с золотым тиснением. Там действительно фигурировала аббревиатура MD, что, как я знала, значит «доктор медицины». — И, вообще-то, это я тебе нужен. Кстати, можно бы и повежливей с человеком, который за свои деньги вытащил тебя из тюрьмы.

— Я тоже не слышала от тебя «usted»[7], — пожала плечами я. На самом деле, ко мне за всю мою жизнь никто не обращался на «вы», и это меня ничуть не напрягает, но я терпеть не могу, когда «тыкающий» мне рассчитывает услышать «вы» в ответ.

— Давайте уже вы будете выяснять отношения на улице, — потерял терпение перец. — А мне нужна подпись сеньориты (я уже стала «сеньоритой», да), и у меня еще полно другой работы (в этом я сомневалась). Или есть какие-то проблемы? — он перевел выжидательный взгляд с меня на доктора.

— Нет-нет, офицер, — откликнулся он (перец не был даже сержантом). — Все в порядке. Деньги мною внесены, бумаги подписаны, и сеньорита Анхелина теперь свободный человек, который волен пойти со мной или куда ей вздумается. Правда, насколько я понимаю, идти ей особо некуда, и даже остаться под этим гостеприимным кровом она не может — но, в любом случае, не смею настаивать, — он коротко кивнул и повернулся к выходу.

Я не думала, что он и в самом деле уйдет — люди не бросаются своими деньгами просто так и не делают подарков незнакомцам — но решила немного ему подыграть. Пусть считает меня наивнее, чем я есть.

— Okay, okay, — я перешла на его родной язык, удобный тем, что в нем на «вы» обращаются даже к собаке, а поэтому проблема неравенства снимается хотя бы в этом вопросе. — Wait a minute, I'll just finish the checkout[8]. Ладно, начальник, — я снова вернулась к испанскому, поворачиваясь к перцу, который уже уселся за стол, — где мне тут поставить закорючку?

Он с готовностью придвинул мне «Протокол возврата личных вещей». Само собой, среди таковых не оказалось не только моей «американской» ксивы (что было логично), но и большей части имевшейся у меня при задержании наличности. От щедрот перцы оставили мне только две бумажки в 20 и 10 долларов — и, понятно, доказывать, что их было больше, было бесполезно. Ну, то такое. Я расписалась, рассовала остатки своего имущества по карманам и вышла следом за Моррингтоном.

Снаружи нас дожидался автомобиль — не «линкольн», но вполне себе «мерседес». Моррингтон направился к нему, явно намеренный сесть на водительское место (стало быть, отдельного водителя не было — хорошо!), но я не двинулась с крыльца.

— Вот что, доктор или как тебя там, — сказала я по-английски (далее я говорила с ним только на этом языке, но буду везде переводить «you» как «ты», поскольку именно это каждый из нас имел в виду, что бы там ему ни хотелось услышать), — я по-прежнему не понимаю, что тебе от меня нужно, но предупреждаю — в 12 лет я дала клятву, что ни один мужчина никогда меня не поимеет. И с тех пор все, кто не отнеслись к этой клятве с должной серьезностью, очень об этом пожалели.

— Если бы мне была нужна шлюха, в этом городе я бы мог купить ее гораздо дешевле, — брезгливо поморщился он.

— Вообще-то я имела в виду не только прямой смысл.

— И в переносном тоже. Не думаю, что тебе сейчас есть, что терять. Зато ты можешь многое приобрести. Очень многое. Но давай все-таки сядем в машину. Здесь слишком жарко даже после заката, а там кондиционер.