Формула алхимика

В этот момент стол медленно поднялся над полом не менее чем на фут и начал плавное вращение. Левитация мебели произвела сильнейшее впечатление на собравшихся. Раздались всхлипы и возгласы. Мадам Энтеви оставалась неподвижной, но от величайшего напряжения затряслась мелкой дрожью. Такой же дрожью задребезжали и чашечки на столе, из которых гостей угощали особым индийским чаем.

– Рецепт истинной сомы утрачен… – глухо произнесла она, повинуясь духу великой теософши. – Его нет ни в книгах, ни в преданиях. Даже великие раджи получают ложный сок.

– Пожалуй, нам пора заканчивать… – прошептал раскрасневшийся штабс-капитан, пытаясь сохранять присутствие духа.

– Где? – воскликнул профессор. – Где взять рецепт подлинного сока?

– Омммм… – загудела низким голосом мадам Энтеви. – Ваджра-саттва-сама-я, ваджра-саттва-твено-па, бхава ману-пала-я, татхагата-ваджра-саттва… оммммм…

Горский вырвал руки из медиумической цепи, схватил со стола приготовленный карандашик и принялся записывать слова мантры в миниатюрную книжечку, обтянутую вишневым бархатом.

Глава 2 Труп во дворе дома 119

Чиновник сыскного отделения третьего участка Спасской части Илья Алексеевич Ардов осматривал стены арки, ведущей во двор дома 119 по набережной Фонтанки. Под сводами было темновато. Старший дворник Сидоров водил фонарем, освещая участки, на которые устремлял взор сыщик. Стены были обильно покрыты пятнами крови, стекшей струйками вниз; имелись следы рук. Темнели пятна и на земле. Илья Алексеевич поднял с земли студенческую фуражку, повертел. Эмблемы не было.

Ближе к выходу во двор навзничь лежал труп молодого человека в старом офицерском кителе без погон, гимназических брюках и сандалиях. Голова была неестественно откинута в сторону, руки сжимали горло, рассеченное одним порезом от уха до уха. Гимнастерка на груди вся пропиталась кровью. У изголовья молча стоял городовой и смотрел в сторону.

Криминалист Жарков поднялся от трупа и подошел к Ардову, указав на стену в том месте, где начинались кровавые потеки.

– Полоснули здесь, – начал он реконструкцию происшествия. – Убийца того же роста, что и жертва, – не ниже пяти футов четырех дюймов. Вероятно, поджидал на этом месте. Дождался, пока пройдет мимо, подскочил сзади и махнул.

Жарков показал, каким движением преступник нанес смертельную рану.

– Сопротивления не было. Убийца перерезал яремную вену, так что парень истек кровью буквально за мгновенья. Сделал пару шагов и… – Петр Павлович кивнул в сторону тела.

– Почему вы думаете, что ждал? – возразил Илья Алексеевич. – Преступник мог двигаться следом, а здесь нагнал.

– Если бы нагонял, жертва наверняка обернулась бы на шум. Такой чистой линии не получилось бы.

Криминалист провел ногтем большого пальца по своей шее, показывая, какой разрез был сделан на шее молодого человека.

– Ну, или были знакомы и шли вместе, – продолжил размышления Илья Алексеевич и наклонился, приметив что-то любопытное у себя под ногами.

– Пожалуй, возможно и такое, – согласился Петр Павлович. – Если полностью доверял спутнику, то мог и не придать значения маневру. Шли, беседовали…

Ардов поднял с земли и протянул коллеге дамскую шпильку с миниатюрным перламутровым цветком. Тот повертел ее в руках.

– Хм… Бог знает, сколько она здесь пролежала, Илья Алексеевич, – усомнился он, но все же извлек из кармана бумажный конверт и опустил в него улику.

Ардов подошел к бездыханному телу.

– Края пореза удивительно ровные, – отметил Петр Павлович, подойдя следом.

– Очень острый нож?

Криминалист пожал плечами:

– Не исключал бы и бритву. Трахея рассечена на редкость чисто.

– Выходит, убийца готовился заранее.

– Да уж, аффект не просматривается.

Сыщик обернулся к старшему дворнику и кивнул на труп:

– Вы его знаете?

– Никак нет! – с готовностью откликнулся бородач. – Не наш жилец.

– И не встречали?

– Не припомню, ваше благородие.

Ардов обратил вопросительный взгляд к городовому, тот отрицательно помотал головой – тоже не знает.

За спинами чинов полиции раздался грохот подводы, прибывшей под предводительством рыжебородого околоточного надзирателя Свинцова.

– Прикажете грузить, ваше благородие? – бодро справился он.

– Грузите.

Илья Алексеевич передал околоточному найденную фуражку и отправился осматривать двор вместе с Жарковым.

– Что ж ты, еловая душа, такие происшествия у себя допускаешь? – тут же насел Свинцов на старшего дворника, одновременно давая знак городовому и еще паре мужиков из домовой обслуги, стоявшим поодаль в ожидании команды к погрузке.

– Небывалое дело, господин околоточный надзиратель!

– За что ж мы тебе медаль давали? – не унимался Свинцов, находивший некоторое спасение от скуки, стращая старика. – Мы тебе медаль, а ты нам – пожалуйста: жмура при всем параде. Хороша благодарность. Ох и расстроится Евсей Макарыч… Ох и будет кричать… «Зачем же мы Даниле Аристарховичу медаль дали? – будет кричать. – Лучше бы Авдей Гаврилычу из 36-го дома дали! У него, поди, жмуры по подворотням не валяются. У него, поди, порядок в хозяйстве»…