Формула Бога

— Вот, пожалуйста.

— Что-нибудь еще?

— Больше ничего.

— А что с профессором Сизой? Ничего не говорили?

— Ничего. Только дали понять, что он недоступен.

— Что это значит?

— Не представляю. Они не пожелали развивать эту тему. Хотите, я спрошу еще раз?

Багери отрицательно качнул головой.

— Зачем вызывать ненужные подозрения? Если они не хотят говорить об этом, то ничего и не скажут, разве не так?

Подводя итог разговору, иранец пристально глянул на Норонью.

— Я незамедлительно передам вашу информацию в Лэнгли. — Он сверился с часами. — Сейчас там раннее утро. Отчет ляжет на стол кураторов в начале рабочего дня, у нас будет уже ночь. Кроме того, им понадобится время для анализа. Ответ с инструкциями по поводу дальнейших действий будет у меня к исходу завтрашнего утра. — Он глубоко вздохнул. — Давайте поступим таким образом. Завтра в три подойдите к гостиничному белл-бою и скажите, что ждете такси, имя водителя — Бабак. Поняли? Такси с водителем по имени Бабак. — Иранец поднялся, давая понять, что встреча закончена. — И будьте осторожны. Если вас засечет тайная полиция, вам придется несладко.

Томаш кисло улыбнулся.

— Мне придется долго наслаждаться видом на небо через решетку?

Багери коротко хмыкнул.

— Какое небо? Вы что? Если уж вас возьмут, под пытками вы непременно во всем сознаетесь. Запоете так, что и соловью не снилось! А после знаете, что будет? — Агент ЦРУ приставил указательный палец, изображая пистолет, к виску. — Бабах — и все!

IX

Стройная, высокая фигура Арианы Пакраван появилась в дверях ресторана гостиницы «Симорг», когда Томаш уже доедал горячий тост. Красавица-иранка, высматривая его в зале, грациозно вытянула шею. Увидев наконец историка, который помахал ей рукой, Ариана направилась к нему.

— Добрый день, Томаш.

— Здравствуйте, Ариана. — Он жестом указал на стоявший в центре зала большой стол с предлагаемой на завтрак снедью. — Не желаете перекусить?

— Спасибо, я уже позавтракала. — Она кивнула в сторону двери: — Поехали?

— Простите, куда?

— В министерство, разумеется.

— Но зачем? Вы же отказали мне в доступе к рукописи! Зачем мне ехать в министерство? Чтобы работать там с листком, который лежит у меня в кармане?

— Вы, наверное, правы, — признала она, пододвигая стул и садясь напротив португальца.

— И потом, если я туда поеду, мне придется повстречаться с вашим гориллой-сопровождающим.

— Ах, да, с Рахимом. Какую свинью вы ему подложили! Имейте в виду, он на вас обозлился: ему здорово влетело от босса. Зачем вы от него сбежали?

— Хотел побродить по базару один. Ведь не станете же вы утверждать, что это запрещено, а?

— Насколько мне известно, нет.

— Ну, хоть так, — проронил он, подводя черту. — В любом случае мне лучше остаться в гостинице. Здесь гораздо удобнее, вы не находите?

Ариана повела левой бровью, выражая сомнение.

— Смотря с какой точки зрения, — сдержанно констатировала она. — Итак, где вы желаете работать над нашими шарадами?

— Как где? Или вы имеете в виду, где именно?

— Ну да. И учтите, в номер мы не пойдем, вы поняли?

— А почему бы нет?

На губах женщины появилась натянутая улыбка.

— Очень остроумно! — парировала она.

— Может, устроимся вон на тех диванах? — предложил он, указывая в сторону бара.

— Хорошо. — Ариана встала из-за стола и нарочито официально сказала: — Пока вы заканчиваете завтракать, я сообщу в министерство, что вы предпочли работать в гостинице. — Она кивнула. — Я вам еще нужна?

Томаш расплылся в улыбке.

— Мне нужна муза, которая будет меня вдохновлять.

Ариана закатила глаза и неодобрительно покачала головой.

— Отвечайте же, быстрее. Я вам нужна или нет?

— Вы говорите по-немецки?

— Да. А вы полагаете, немецкий тоже понадобится для расшифровки?

Томаш пожал плечами.

— Если быть до конца откровенным — не знаю. Но почти весь документ написан по-немецки, это факт. Почему бы не допустить, что зашифрованный текст тоже?

— Хорошо. Тогда я предупрежу, что остаюсь работать с вами.

— Вот и славно.

Гостиничный бар нисколько не походил на то, что принято называть этим словом. Отсутствие на полках бутылок со спиртным и заливавший помещение яркий утренний свет делали его похожим скорее на современную кофейню или чайную. Они попросили бармена заварить им травяной чай и сели на большой диван. Томаш положил на столик перед собой стопку обычной писчей бумаги, заготовленной для отработки различных версий, вынул из кармана заветный листок, развернул его и всмотрелся в начирканные на нем строки.

— Итак, приступим, — произнес Томаш, сосредотачиваясь. — Здесь есть нечто, с моей точки зрения, очевидное. — Он испытующе глянул на Ариану: — Посмотрите.

Иранка внимательно вчиталась в текст.

— Нет, мне ничего не приходит в голову, — наконец призналась она.