Формула чуда (СИ)

   - Неужели ты думаешь, что я не перепроверил показания? И вот три дня назад новое преступление. Кто-то попытался убить доктора Питу: его ударили по затылку металлическим предметом возле его дома, но он выжил. Питу увезли в Ангулем, прооперировали, и вчера в реанимации он пришел в себя. Если Савиньи все же был маргиналом, то доктор Питу, можно сказать, принадлежит к элите нашего городка. Его знают и уважают - еще и потому, что он участвует в программе благотворительной организации "Помощь для всех": раз в месяц бесплатно консультирует всех желающих, хотя работает не в Берженаке, а в Ангулеме, ездит туда по будням. Пока врачи просят меня воздержаться от допроса, потому что он еще очень слаб. Но я, честно говоря, не очень рассчитываю на допрос: когда доктора нашли, он еще был в сознании и успел сказать перед тем, как вырубился, что не понимает, что произошло. Он подходил к дому, услышал шаги сзади, хотел оглянуться, но не успел - получил по голове.

   - Ограбление?

   - Нет, преступник ничего не взял, хотя в кармане потерпевшего нашли одиннадцатый iPhone и платиновую кредитную карточку.

   - Месть родственников умершего пациента?

   - Видишь ли, он эндокринолог, а у них пациенты умирают редко, разве что запущенный диабет. Насколько мне известно, у Питу из пациентов еще никто не умирал. Правда, он еще молодой, ему всего тридцать два года, так что, возможно, все впереди.

   - Если молодой, тогда вероятно преступление на интимной почве. Что у него с личной жизнью?

   - Жена от него ушла три месяца тому назад, но он не хочет давать ей развод.

   - Вот и мотив преступления, нет?

   - Нет. Жена - дочь бывшего мэра Берженака, врач-педиатр, очень приличная женщина, это во-первых. Во-вторых, у врачей есть более утонченные способы избавиться друг от друга, чем удар по кумполу. И, в-третьих, она ушла от него, а не к кому-то, и никто не понимает, почему они расстались.

   - Ладно, посмотрим. Ты полагаешь, что между этими тремя преступлениями есть взаимосвязь?

   - Не знаю, - Дюпре просмотрел на коллегу широко открытыми круглыми глазами, и в них не было ничего, кроме грусти и растерянности. - Помоги мне, Пино! Люди напуганы, поползли слухи о маньяке, о банде сатанистов, черт знает о чем. Все три дело взял на контроль лично префект. На тебя вся надежда.

   Он поднялся, вытащил из шкафа три пухлых папки и положил на стол перед Пино.

   - Вот дела. Я не имею права выносить их из управления, сам знаешь, но плевать: если хочешь - я дам тебе их в гостиницу.

   - В качестве чтения на ночь? Спасибо, Дюпре, но лучше я посмотрю их здесь.

   3. Крест

   К поверженному кресту, несмотря на ранний утренний час, кто-то уже успел положить несколько свежих ирисов. Сделать это было несложно, потому что место происшествия хотя и оградили, но ограда представляла собой 4 колышка, соединенных пластиковыми лентами. Достаточно было нырнуть под них и пройти несколько шагов, чтобы оказаться возле поврежденного памятника. Шено так и сделал, благо, кругом не было ни души.

   Лежащий на земле Черный крест представлял собой двухметровую заостренную стелу, грубо вытесанную из темно-серого, почти атрацитового камня, поросшего во многих местах темно-зеленым мхом. На стеле во всю длину был высечен кельтский крест со сложными переплетениями линий, и, кроме него, не имелось никаких иных изображений или надписей. От падения стела раскололась на две почти равные части, причем в местах разлома камень был намного светлее, показывая, что Черный крест сделали черным прошедшие столетия, а не природа. Пино не был знатоком архитектурных памятников, но крест произвел на него впечатление глубокой древности.

   Чуть поодаль от креста лежал массивный постамент, вытесанный из такого же серого камня, длиной не менее метра. Судя по глубине ямы, постамент глубоко уходил в землю, и чтобы вытащить его оттуда, нужно было приложить немалые усилия: один человек тут никак бы не справился.

   За годы работы в полиции Пино не раз приходилось сталкиваться с вандализмом. Поваленные кресты на кладбище, разрушенные памятники, бессмысленная ярость и не менее бессмысленный фанатизм, нашедший себе в качестве жертв бессловесные и беззащитные объекты - все это было печальной реальностью. Но с тем, чтобы кто-то тратил кучу сил на выворачивание постамента, он сталкивался впервые. На редкость трудолюбивые вандалы в Берженаке: им недостаточно просто повалить памятник, им хотелось непременно поработать лопатами, и все это вдыхая благоухание навоза.