Формула идеального мужчины

Болтать с Флик не значит сидеть на кухне с чашкой какао. Это означает быть подвергнутой пристрастному допросу, с целью тщательного изучения и анализа твоей жизни и достижений, которые в случае Аллегры оставляли желать лучшего.

Флик уверенно направилась в свой кабинет-библиотеку и уселась за рабочий стол, указав Аллегре на стул напротив, словно перед интервью.

– Еще одна успешная вечеринка, – самодовольно заявила она.

– Еда была великолепна, – покорно согласилась Аллегра, тайком взглянув на часы. Час ночи… Интересно, Макс все еще с Дарси? Он удивительно неохотно согласился на это свидание, но наверняка не смог устоять, оставшись наедине с Дарси.

– Ты как будто витаешь в облаках, Аллегра, – прозвучал острый как бритва голос Флик, которым она пользовалась на интервью. – Я заметила это еще во время обеда. Не самые хорошие манеры. Хочешь уйти?

– Нет, нет, конечно, нет… – Только мать могла заставить ее заикаться, и, зная, что это раздражает Флик, Аллегра взяла себя в руки. – Извини. Просто мысли заняты заданием, которое я получила в Glitz.

Флик откинулась на спинку стула и подняла брови.

– Не думаю, что статья о последних тенденциях моды равнозначна вопросам, которые беспокоят всех остальных. Но я читала твою статейку по обуви на прошлой неделе. Очень развлекательно. Концовка слабовата, но в принципе тексты значительно улучшились. Что за задание?

Аллегра начала объяснять идею проекта и финальной статьи, но все звучало как-то глупо, особенно когда мать слушала ее, наклонив голову с идеальной прической.

– Я надеюсь, что, если статья окажется успешной, Стелла даст мне возможность написать что-то более интересное. – Она споткнулась и замолчала.

Флик одобрительно кивнула. Ей нравилось, когда Аллегра размышляла стратегически.

– Полагаю, что это интересный опыт, но тебе было бы гораздо лучше в серьезном журнале. Помнишь сына Луизы, Джо? Он сейчас работает в The Economist.

Аллегра сжала зубы.

– Я не уверена, что готова писать о денежно-кредитной политике, Флик. Между Glitz и The Economist все-таки огромная пропасть.

– Не для того, кто готов на все ради достижения цели, – правда, ты никогда не отличалась амбициозностью, – произнесла Флик с сожалением. – Но ты очень хорошо сегодня выглядишь, – признала она. – Этот темный цветочный узор тебе идет. Серьги не совсем правильные, но в целом очень мило. Уильям, похоже, очарован тобой, – добавила она. – Вы еще увидитесь?

– Возможно. – Когда Уильям пригласил ее на свидание, Аллегра хотела согласиться и вдруг услышала, как говорит, что занята в настоящее время.

– У него большое будущее. Я бы хотела, чтобы ты проводила больше времени с такими людьми, как он, а не с глупыми заданиями для этого журнала. С кем ты работаешь в данный момент?

– С Максом. – Забавно, как неловко прозвучало сейчас его имя. – Ты помнишь брата Либби, – спросила она Флик.

– Ах да… тот, довольно скучный.

– Он не скучный! – вспыхнула Аллегра.

– Не помню, чтобы он поразил меня, – пренебрежительно ответила Флик.

Когда-то Аллегра и сама так думала. Так почему же ей хочется провести вечер с ним, а не флиртовать с Уильямом – парнем, каким Максу никогда не стать?

– Не знала, что он был твоим бойфрендом. – Глаза матери подозрительно сузились, когда она заметила, как вспыхнули щеки Аллегры.

– Он им не был. Ни тогда, ни сейчас. Просто поживет у нас несколько месяцев, пока Либби в Париже.

– Надеюсь, между вами ничего нет?

– Можно подумать, это какой-то хулиган, – проворчала Аллегра. – Он инженер. Трудно найти кого-то более респектабельного.

– Я уверена, он компетентен в своей области, – примирительно произнесла Флик. – Но я всегда беспокоилась, что ты довольствуешься посредственным, а не пытаешься раскрыть свой потенциал. – Она покачала головой. – Я виню себя за то, что ты проводила так много времени с этой семьей – как их? Уоррен?

– Уорринер, – поправила Аллегра, – и они замечательные.

– О, я уверена, что они очень добрые, но я учила тебя стремиться к исключительному.

– Они и есть исключительные! – Поджатые губы Флик всегда служили предупреждением Аллегре, но она слишком разозлилась, чтобы остановиться. – Они исключительно щедрые и исключительно веселые. Мать Макса, возможно, не самая стильная, но она очаровательна, а его отец один из самых милых, самых порядочных, самых достойных людей, каких я когда-либо встречала, – обрушилась она на Флик. – Если бы у меня был такой отец!

Наступил момент ужасной тишины, и ее последние слова прогрохотали в кабинете. Флик побледнела. Отец был запретной темой, и Аллегра это знала.

– Извини, – сказала она, глубоко вздохнув. – Но почему ты не расскажешь о моем отце?

– Я не хочу это обсуждать, – натянуто ответила Флик. – В твоем случае отец просто биологический термин, и ничего больше. Мне очень жаль, если меня как родителя тебе было мало.

– Я не это имею в виду, – попыталась настаивать Аллегра, но Флик ловко ушла от ответа.

– Я лишь могу заверить, что хотела для тебя только лучшего. Если бы ты знала, какой у тебя потенциал. Я считаю ошибкой связывать себя с кем-то заурядным, который будет тянуть вниз, до своего уровня.