– Вот ведь странность! – Улыбка Джереми стала откровенно издевательской. – Его величество король, в отличие от царя-батюшки, вовсе не интересовался, насколько… правильный его новый подданный: во что верует, ест ли свинину и справляет воскресенье или же субботу. Зато был весьма заинтересован в спроектированных им машинах и построенных заводах. Дед даже вспоминать о прошлой своей жизни не хотел. А отец… был идеалистом. Считал, что мы не имеем права забывать нашу былую родину. А может, просто хотел забыться, когда мама умерла. Вот и принял предложение завода Анатра – как же, мы ведь союзники в войне против германского зверя! – его усмешка превратилась в оскал. – Он тоже считал, что надо бороться с этой вашей беспросветностью. Учебу для рабочих устраивал. Ваши анархисты… и прочие демократы у нас собирались на диспуты. Не помогло. Вашей новой республике оказались не нужны неправильные граждане. «Бывшие». Когда господин Муравьев[70]
устанавливал Одесскую советскую республику, за отцом пришли. Ну как же, сын лорда… Хороший куш. Я пытался остановить их. – Теперь он уже почти шептал. – Меня пырнули штыком, а отца забрали в тюрьму на кораблях.– Это оттуда у вас шрам на боку? – спросила Эльвира и покраснела.
Джереми только устало улыбнулся. Если хочешь чего-то – получишь. Вот он хотел знать, какая из сестер была в ванной «Лондонской». Теперь знает – а толку?
– Если у вашего отца были друзья среди рабочих, если он был полезен делу революции… за него должны были вступиться! – возмутилась Альбина. – Есть же рабочие комитеты…
– Они были очень заняты, друзья из рабочих комитетов! – едко процедил Джереми. – Пока я метался по городу, разыскивая их, пока они договорили зажигательные речи на митингах… Отца вывели на палубу, облили ледяной водой и утопили.
Потрескивал костер. Свистел ветер над ночной степью. Вдалеке громыхали пушки бронепоезда.
– Это все изменится, – твердо сказала Альбина. – Муравьева уже нет. Не будет всех, кто привык грабить, убивать… Мы их уничтожим! Мы создадим новый, лучший мир…
– В этом лучшем мире булки будут расти на деревьях, а штаны и ботинки собирать в лесу, как грибы?
– Что за глупости вы говорите!
– Это не глупости. Это реальность. – На Джереми вдруг навалилась такая усталость, что глаза начали закрываться сами собой. – Завода Анатры больше нет: как думаете, когда-нибудь в Одессе станут снова производить самолеты?
– Мы построим новые заводы!
– Новые. Сперва уничтожив старые. Которые могли бы работать. Убив инженеров. Убив или заставив уехать тех, кто знал, как строить, – как думаете, сколько лет займет подготовить новых? И кто станет их учить? И кто станет строить – те, кто привык просто приходить и брать что понравилось? Впрочем, это все не мое дело. В одном я с вами согласен… я тоже не хочу, чтобы господин Григорьев жил. А то самому жить будет как-то… стыдно, – уже совсем проваливаясь в сон, такой же тяжкий и страшный, как окружающая явь, пробормотал Джереми.
– А вы что скажете, товарищ Сенька? – уже засыпая, услышал он голос Эльвиры.
– А чё я-то? У меня в бронепоезде барахлишко осталось, я его не брошу, а то непонятственно вовсе, чего я в революцию подался, чего дома не сиделось! А вы, ежели хотите, и со мной можете, а чего делать будете, то уж ваша печаль, я знать ничего не знаю.
Глава 17
Дети – по домам!
– Знать ничего не знаю! – ворчливо повторил он. – Надо ж мне как-то компенсировать потери…
– Но этот молодой человек, Лесников, утверждает, что это он нашел клад.
– Срок этому молодому человеку светит, господин губернатор, а не процент от клада! – возмутился хозяин пансионата. – Нападение на сотрудников полиции, попытка захвата заложников, порча имущества… моего, между прочим! А будут и дальше твердить, что это они клад нашли, – добавится еще и сокрытие найденного!
– Ну один из них, Евтюхов кажется, вообще несовершеннолетний. В сущности, они же дети…
– Пистолеты у полицейских отнимать они все взрослые!
– А их старший, который называет себя головным атаманом, настаивает, что они все работают на вас. Выполняют поручения, на мой взгляд, весьма сомнительного свойства.
– Вот люди неблагодарные, господин губернатор! Я им лагерь организовал в порядке благотворительности, а они… Все-е, хватит с меня детишек! – Он кинул недобрый взгляд на ребят из лицея, сваливавших чемоданы у входа в пансионат. – Лучше я каким-нибудь спортсменам… силовикам лагерь организую. Тренировочный. Или ветеранами займусь. А что, ветеранами спецназа, например… очень перспективное направление. – Он проводил задумчивым взглядом сбегающих по лестнице парней из группы захвата и заспешил за губернатором.
– Не расстраивайтесь. – Профессор Александров остановился рядом со сбившимися в стайку лицейскими ребятами. – Согласитесь, работа с самого начала как-то… не задалась, – усмехнулся он.
– Спасибо вам большое, – сказал Вадька. – Если бы не вы, неизвестно, приехали бы они так быстро.