Формула Клипсис. Звездный спидвей

- Через минуту, - сказал Майк, концентрируясь на образах: орущий Эдд с безобразно искаженным лицом, на котором, сменяя друг друга, чередуются выражения вины и страха; внутренность реактивного отсека, темная и угрожающая, вытянутые руки, держащие инструменты; отсеки «Скользкого Кота» с блестящими механизмами; изображения Майка, улыбающегося, озадаченного, злого, недовольного, высокомерного, прыщавого, похожего на маленького ребенка, подавленного, одинокого, больного от тоски; лицо его матери, отчетливое до мельчайших подробностей, склонившееся над его кроватью, когда ему было одиннадцать…

Майк задрожал, застонал, чувствуя подступающую дурноту. Отпустил Эдда, падая навзничь. Кто-то подхватил его, и он вцепился в этого человека. Внезапно путаница образов исчезла, и вместо нее появилась протянутая рука и лицо, отражающееся в топливном баке. Все та же старая сценка. Только на этот раз картинка была живой, почти осязаемой. Каждый волос на голове человека блестел в свете рассыпавшихся искр. Пальцы сгибались, вставляя монету в соленоид. В правом глазу заблестела капелька пота, и человек несколько раз моргнул. Майк буквально ощущал шарики пота на его лбу. А лицо… лицо в темной поверхности бака… оно сфокусировалось…

- Уберите их от меня, - кричал Джесс.

Майк моргнул, запрокинул голову, и вернулся в реальный мир. Джесс ползал по полу, загнанный в угол рубки, клаат'ксы висели у него на одежде, Скарфейс вцепился в лицо.

- Сиизи! - закричал Эдд, и зверьки бросились врассыпную.

Джесс потянулся к Майку:

- Я не хотел никому причинить вреда. Ты должен мне верить!

Майк почувствовал жжение в животе, к горлу подкатила тошнота. Рот наполнился горячей слюной, и он подумал, что если проглотит ее, то заболеет. И все-таки проглотил.

Джесс вовремя пришел на пит.

Майк сидел в кабинете Лека, положив голову на стол. Он услышал стук и поднял глаза.

Это был Спидбол.

- Джесс хочет тебе кое-что сказать.

- Где он? - оглянулся Майк.

- Недалеко.

- Я не хочу с ним разговаривать, - сказал Майк. - Он меня предал.

- Подумаешь!

- Он был моим другом.

- Большое дело! Он был и моим другом тоже.

- Он врал.

- Конечно, врал. А ты хотел бы, чтобы он всем рассказывал о том, что сделал? - Спидбол умолк. - Подожди минутку. Ладно, хорошо. Я готов.

- С кем ты разговариваешь?

- Выслушай его, Майк. Выслушай Джесса, - сказал Спидбол.

Он помолчал и начал говорить голосом Бландо:

- Майк, я хочу сказать только одно. Ты не знаешь - и, я надеюсь, никогда не узнаешь - как на меня давили. Спонсоров у меня не было, мне нечем было оплачивать гонки, всякие типы разгуливали по Питфолу с моими расписками в карманах. Они просто не давали вздохнуть, Майк! Ребята, которых я знал двадцать лет, перестали разговаривать со мной, потому что мне нечем было им заплатить. Они продали мои расписки за полцены бандитам, чтобы со мной разбирались другие. Мои расписки оказались у гангстеров, Майк, у парней, которые просто из принципа переломали бы мне все кости. И вот они дали мне задание, сказав, что порвут все расписки, спишут все долги. Я только должен был вывести вас с Тайлой из той гонки. Вы их беспокоили. Вы были чересчур хороши.

Майк отвернулся.

Спидбол-Бландо продолжал:

- И тогда я подпортил один из ваших двигателей. Я даже использовал для этого монету, которую они мне дали… я хочу сказать, боже мой, я, конечно, не хотел этого. Я засунул монету куда надо… Я был уверен, что это проявится при диагностике, что вы даже не сможете вывести машину на трек. А в худшем случае… если вы будете на трассе, когда начнут гореть провода… то вы хотя бы заметите сигнал опасности и сойдете с дистанции. Майк вспомнил мигающий индикатор. Кому пришло в голову не сообщать об этом? Снял бы тогда Лек корабль с трассы?

- Самым мерзким делом, - сказал Джесс, - было выиграть ту проклятую гонку. И когда я выиграл, боже, я думал, что ты меня по стенке размажешь. Но, конечно, ты был слишком расстроен из-за Тайлы, чтобы думать о…

Раздалось придушенное рыдание, и Майк резко поднял голову, ожидая увидеть слезу в глазах Джесса. Но лицо Спидбола было таким же безмятежным, как и в тот день, когда его сделали.

- О боже. Таила… - произнес Спидбол и откашлялся. - Это было самое худшее. Как меня угораздило сотворить с ней такое? Она знает, что сейчас происходит, видит по информационной сети. Черт, мне кажется, она с самого начала догадывалась.

Майк глубоко вздохнул и вытер собственные глаза.

- И ты еще плачешь.

- Прости, не могу сдержаться, - сказал Джесс. Спидбол яростно потер лицо стальными ладонями. - Боже, я такой…

- Хватит.

- Майк, если я могу что-то…

- Просто уходи и все.

- Все, все, что в моих силах…

- Я об этом подумаю.

- О боже, Майк, если тебе надо об этом думать, я погиб. То есть, это ведь не что-то такое, что ты можешь решить. Это не математическая задача. Не нужно знать особую формулу, которая говорит о том, что я поступил не так уж плохо. То, что я сделал, - чудовищно. Непростительно! Как, по-твоему, я себя чувствую, разговаривая с тобой сейчас? Да я просто сумасшедший, что с тобой разговариваю!

- Но тебя здесь сейчас нет, или ты не заметил?