Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово

И мы оказались у подножия громадной отвесной скалы, на вершине которой возвышался величественный замок, устремивший в небо свои тонкие шпили.

– Стесняюсь спросить. – запрокинула я голову, разглядывая место назначения, – а крылья здесь нигде не выдают?

– И как мы туда попадем? – поддержали меня эльфы. – У нас, конечно, есть уши, но когти в комплект не входят.

– Я, конечно, могу перетащить всех по одному, – задумчиво сказал Къяффу, прикидывая расстояние на глаз, – но что-то мне подсказывает, что это не лучшее решение…

– Ну вы вообще! – внезапно выдала мама Мума, наклоняясь пониже, чтобы рассмотреть изгибы скальной породы, словно что-то давно знакомое. – И этот тоже! – Она, твердо печатая шаг, подошла к скале, чуть отошла в сторону, что-то нажала в нескольких местах, дернула рядом лежащий камень и открыла в скале узкий проход. Прекрасная трактирщица нырнула внутрь и спустя пару минут выглянула, держа в руках два зажженных факела. – Пошли уже, пока этот должник не смылся!

– Не поняла, – пробормотала я, пока эльфы что-то шептали на ухо своим кьяфардам, а Монь пытался примериться к узкому проходу. – Ты лучше меня тут подожди, – ласково потрепала его по уху, – а то застрянешь, и мы вместе с тобой.

– А что тут понимать? – удивилась Лума. – Этот диэр должен мамочке, как петух кормушке. И никак рассчитаться не может. Все ему недосуг.

– За что должен? – полюбопытствовал Къяффу, забирая у мамы Мумы один из факелов.

– Как за что? – фыркнула та, снова исчезая в проходе. – За контрабанду, конечно.

– То есть вы, дорогая трактирщица, – срочно приступил к допросу паос, – помимо всего прочего еще и контрабандой промышляете?

– Я промышляю всем, что приносит деньги! – с некоторой долей самодовольства сообщила ему в ответ мама Мума. – И смотря что называть контрабандой. Если этот сиятельный козел находит веселым получать еду именно таким способом, то ему доктор нужен, а не мне судья.

– Ух ты! – огляделась я внутри. Слабый свет факелов выхватывал из темноты прорубленные в скале ступени, ведущие наверх. – Прямо как в шпионских фильмах!

– Наслаждайся, сестренка, – подмигнул мне Лелигриэль. – А то вернешь мужа и, кроме спальни, долго ничего не увидишь.

– Это ты по своему опыту говоришь? – насупилась Лума.

– Это он по моему опыту говорит, – вступился за брата молчаливый Болисиэль. – Я бы сейчас с таким громадным удовольствием посмотрел на любую спальню, в которой будет лежать моя жена.

– Не травите душу, – буркнула я, устремляясь к ступеням.

– Мужчины идут первыми, – остановил меня Къяффу и кивнул прекрасной трактирщице. – Прошу, мадам, указывайте дорогу.

– Хороший комплимент, – скуксилась та, но вперед пошла.

Спустя пару часов, два ушибленных пальца, три сломанных ногтя и один отдавленный хвост мы подошли к деревянной двери, обитой железными накладками. Дверь оказалась заперта.

– Ломаем? – оживилась Ар’Инна.

– Стучим? – более бережливая Миримэ.

– Заходим, – успокоила всех мама Мума и снова чего-то похимичила рядом с косяком. В результате дверь отворилась со страшным скрипом.

– Ага! – заорали за дверью страшными голосами, чем-то шурша. Очень знакомо шурша. – Попались!

– Дайте-ка мне пройти, – протиснулась мимо нас змеелюдка. – Чует мой хвост, там мне будет очень интересно. – И скользнула внутрь. – Это вы попались!

Мы немного постояли, слушая удары, шлепки и шипение.

– Может, ей все же нужна наша помощь? – тихо сказала я, порываясь спасти подругу.

– Как мне кажется, – аккуратно выглянул наружу Къяффу, – если кому-то и нужна помощь, то явно не нашей Шушу!

После чего мы все ввалились в небольшое помещение, украшенное по периметру лежащими в разных позах и охающими змеелюдами. Посередине Шушу сцепилась в крепкой схватке с последним дееспособным змеелюдом в шрамах, орудуя хвостом и боевыми топорами.

– Наконец ты мне попалс-с-ся, Шеше, – наносила она одновременные удары хвостом и оружием, начиная от волнения сдваивать «с» и шипеть. – С-с-сколько мес-с-сяцев я з-са тобой гонялас-с-сь по вс-сей с-стране!

Я опять очутилась в сияюще-голубом и почувствовала себя будто в ларце.

– И какая с-с-сейчас-с з-са меня наз-сначена награда? – возвращал ей удары черно-зеленый змеелюд. – Повыс-сили с-с-с пос-следнего раз-са?

– Мне плевать на награду, – обнажила сочащиеся ядом клыки девушка. – Ты мой долг перед мас-стером! И я либо тебя убью, либо погибну с-сама!

– С-с-странный способ с-с-самоубийства, – издеваясь, плевался ядом черно-зеленый. – Так надоело ж-шить, дорогая невес-ста?

– Пипец! – прикосела я. – И тут то же самое? – Беспомощно повернулась к остальным. – Кто-то еще имеет в шкафу жениха?

– В смысле, это пытки такие? – пробормотала ошарашенная Миримэ.

– В смысле, – пояснила я, – есть ли среди нас хоть кто-то, у кого точно нет мужа, жениха или кого-то еще, кого мы хотим нежно прибить?

И снова рядом размытая серая фигура. Что у меня сегодня за глюконосные духи́? Стоп-наркотик!