Формула невозможного

— Не я один. Так постановил ученый совет. Дело а том, что наблюдения за деятельностью ее мозга дают нам ценнейший материал для того, чтобы… ну, как вам скачать проще? Ну, чтобы не только лечить людей с ослабленной памятью, но и… понимаете? А так как работа не закончена, то еще рано пускать ее в печать. Да мало ли для вас интересного, кроме этого. Вот, почитайте «Известия Академии Наук». Есть одна статейка: установили, что нуклеопротеоиды мозга в условиях парамагнитного резонанса проявляют ферромагнитные свойства. Путь к познанию сущности памяти, не правда ли? Электрические заряды раздражения…

Я ничего не понял, но согласился. Я был ошеломлен перспективами, которые раскрыл передо мной Искендеров. Усиление памяти…

И в мою голову вкралась странная мысль: а что, если бы я оказался пациентом этого талантливого парня?

Впрочем, понимаете сами, еще рано. Все это — не для печати. Так сказал сам Искендеров.

Максуд Ибрагимбеков Исчезновение Стива Брайта

Я не суеверен. Абсолютно не суеверен. И все — таки никакая сила не заставит меня назначить какое-нибудь важное дело на тринадцатое число или на понедельник. Вечером тринадцатого, когда я с облегчением подумал, что день прошел, а ничего плохого не случилось, мне сказали, что какой — то человек хочет видеть меня.

Я был занят, чертовски занят, и сказал, что не хочу никого видеть. Особенно здесь в тренировочном зале. Я собрался добавить еще кое-что, благо в зале для бокса не бывает женщин, но в это время человек вошел в зал. Вошел, хотя я категорически приказал никого не пускать, когда тренируется Кид Мердок… Нечего посторонним соваться в такие дела! Я не намерен рисковать, когда до чемпионата мира осталось меньше трех месяцев.

— Выведи его, — сказал я Джиму, который работал у меня массажистом и которому я иногда поручаю еще кое-что.

У человека, очевидно, был тонкий слух.

— Не трудись, старина, — весело сказал он, идя мне навстречу, — ты что, не узнал Стива Брайта?..

Так это же Стив! Я сразу отогнал Джима. Последний раз я видел Стива пять лет назад — мы оба были студентами одного университета. Я играл в футбол за университетскую команду, а Стив учился. И здорово учился. Его прочили чуть ли не в академики. Я в этом деле плохо разбираюсь — в университете я занимался только футболом, пока не повредил ногу и не стал тренером по боксу, но все говорят, что Стив в науке был дока. Еще в университете он придумывал разные мудреные штуковины, а после одной… Впрочем, я вам лучше расскажу.

Стив однажды объявил, что человеческое тело, с его высокоразвитой нервной системой, может, если в него внести небольшие изменения, принимать радиопередачи лучше любого радиоприемника. Он предложил внести эти небольшие изменения в мое тело (Стив всегда ко мне хорошо относился), но я наотрез отказался и, как потом выяснилось, правильно сделал. Парень, который на это согласился — Стив присобачил ему в кость черепа какую — то металлическую штучку — стал действительно принимать все радиопередачи. Он дни и ночи слушал музыку, последние известия и всякое другое… Отдыха у него не было ни секунды. Где бы он ни находился, он слышал радио — изо дня в день. Наконец, парню это надоело. Он пришел к Стиву, но тот ничего не мог сделать. Парень продолжал слушать эти передачи даже после того, как вынули из кости металлическую штучку. Словом, через некоторое время парень пошел с воспалением мозга в больницу, а Стив на скамью подсудимых.

Теперь Стив стоял рядом со мной, как всегда тщательно выбритый и элегантный, и с любопытством смотрел на Кида, обрабатывающего мешок ударами, после которых противник на ринге обычно открывал глаза не раньше, чем через полчаса и с изумлением спрашивал: «Что здесь делает врач?»

— И это твоя темная лошадка? — спросил Стив.

Я сказал, что не такая уж темная. Я с гордостью рассказал Стиву, что Кид выбивал всех претендентов на звание чемпиона мира еще в первом раунде, что у него объем легких больше восьми тысяч, что после того, как через три месяца Кид выиграет финальный бой у Паттерона, он станет чемпионом мира, а я обладателем двух миллионов.

— Читал в газетах, — небрежно сказал Стив. — А если твой Кид проиграет?

Он умел задавать неприятные вопросы, зтот Стив. Я не сказал ему, что потеряю все и стану нищим, — я просто промолчал.

— Все предыдущие бои — только увертюра. Паттерона твоему Киду не вышибить. Тот не таких видывал. Кид для него еще сырой.

Стив как будто заглянул мне в душу. Я боялся этого боя с Паттероном. Кид начал тренироваться недавно, за короткое время он стал первоклассным бойцом, но этого было мало. Еще бы немного тренировок… Но до матча оставалось всего три месяца. Я вспомнил страшные свинги Паттерона и поежился.

— Зашел к тебе кое-что предложить, — сказал Стив.

Я насторожился. После того случая я всегда настораживаюсь, когда Стив что-нибудь предлагает.

— Я могу сделать так, что Кид выиграет бой.

В профессиональном боксе такое делается. Но я никогда не думал, что Стив станет спортивным «жучком».

— Сколько ты хочешь? — осторожно спросил я.