Формула счастья

— Реакция у тебя хорошая, да и трудностей с языком не наблюдаю. Записывай адрес. Страстной бульвар… Встречаемся десятого января ровно в двенадцать часов. Одежда и макияж — деловой. — И, не дожидаясь ее ответа, трубка загудела.

Десятого января без четверти двенадцать Светлана была около административного здания. Она открыла стеклянную дверь и оказалась в большом холле. За столом у вертушки, защищающей вход, сидел рослый, широкоплечий мужчина в форме цвета хаки и рассматривал журнал с обнаженными девушками. Большая широкая лестница находилась прямо у него за спиной. Светлана решительно двинулась к нему.

— Меня ждут… — И вдруг осеклась: ведь она не знала ни фамилии, ни отчества Людмилы, ни номера офиса, ни даже названия фирмы!

— Предъявите документ, — спокойно сказал мужчина, убирая журнал в ящик письменного стола и придвигая большую амбарную книгу для регистрации посетителей.

— Вот, пожалуйста. — Светлана достала из сумочки паспорт и протянула ему.

Сличив фотографию с оригиналом и записав данные паспорта в книгу, охранник позвонил куда-то по телефону и только потом нажал какую-то кнопку. После чего Светлана смогла войти, легко толкнув железку вертушки.

— Вам на второй этаж, офис двести одиннадцать, — вдогонку сказал охранник, опять доставая журнал.

…Она поднялась на второй этаж и очутилась в небольшом, холле, где висело огромное зеркало. Светлана взглянула на свое отражение. Она сняла берет и спрятала в сумку, расстегнула полушубок, поправила деревянные бусы, которые хорошо смотрелись на бежевом свитерке, машинально поправила чуть сползшие очки и пошла по коридору. Она нашла дверь с табличкой «211», тихо постучала и, не дожидаясь ответа, потянула ручку, двери вниз, переступила порог и остановилась, озираясь вокруг. Красивые женские лица, улыбаясь, глядели на нее с рекламных постеров, развешанных по всем стенам, в углу стоял большой стол с компьютером. Поодаль она разглядела журнальный столик и два низких кожаных кресла; у окна стояла Людмила, в ее пальцах дымилась сигарета.

— Ты пунктуальна. Проходи, садись, — вместо приветствия сказала она и указала на кресло.

Поискав глазами вешалку и не найдя, Светлана сняла полушубок и положила его на подлокотник кресла. Людмила, оставив сигарету на краю хрустальной пепельницы, стоящей в центре журнального столика, подошла к девушке, взяла ее полушубок и повесила на плечики, спрятанные в глубине встроенного шкафа. Сев напротив, она снова взяла было недокуренную сигарету, но, увидев, что та дотлела почти до фильтра, резким движением погасила ее. Наконец она пристально взглянула на девушку. Лишенная вечернего макияжа, она показалась ей совсем юной и беззащитной, не помогали даже очки, которые делали ее чуть строже, но не старше.

— Вы что закончили? — уже по-французски спросила Людмила, чуть наклонив голову и опять закуривая.

— Я училась на филологическом факультете университета, — неуверенно начала Светлана, но, как будто опомнившись, быстро и четко, как на экзамене, продолжила: — Моя мама с рождения говорила со мной по-французски, поэтому я хорошо владею разговорным языком.

— О, это интересно! А кто ваши родители?

— Я сирота, — чуть потупив взор, словно говоря что-то неприличное, ответила Светлана.

Она не лгала. Действительно, она давно считала себя полной сиротой: вечно пьяный, быстро деградировавший отец не вызывал у нее никаких чувств, кроме омерзения, и, когда в очередной пьяной драке он убил случайного собутыльника и попал в тюрьму, Света даже вздохнула с облегчением. Ее память хранила воспоминания о другом отце — веселом, красивом и щедром человеке, которого так любила ее мать, а опустившееся до звериного состояния существо, в последнее время жившее с ней рядом, не имело ничего общего с этими воспоминаниями.

На лице Людмилы отразилось недоверие: уж не ломает ли девочка комедию? Но, заглянув в ее пронзительно грустные глаза, поняла, что та говорит правду. Что ж, Людмила как никто другой могла понять эту девушку. Ее родители пропали без вести во время целинной эпопеи, замерзнув в степи или растерзанные голодной волчьей стаей. Воспитывала ее бабушка, поэтому ей пришлось познать настоящую нужду, и она сделала все возможное, чтобы забыть об этом навсегда. Рано узнав силу своей красоты и переспав с некоторыми «нужными» людьми, она поступила на факультет журналистики МГУ, где и познакомилась с Виктором, тогда еще застенчивым мальчишкой, одним из самых талантливых на факультете, но предпочла ему лысеющего, преуспевающего дипломата, который женился на ней сразу после сорокадневного траура по жене, тихо умершей в онкологической больнице. Вскоре после регистрации брака она оказалась в Париже.

Людмила поперхнулась дымом от сигареты и закашлялась.

— Работа предстоит несложная, — отпив глоток воды из хрустального стакана, стоящего рядом с пепельницей, начала она. — Нужно будет подготовить перевод десяти резюме, а когда приедет Антуан Журэ, быть его переводчиком. Кстати, каким парфюмом ты пользуешься? — неожиданно меняя тему, спросила Людмила.