Формула власти. Расколотый мир (СИ)

- О том, что с нее станется прийти еще раз или устроить какой-нибудь дебош на площади. В этом случае полезно будет полечить ее самомнение парой дней в каменном мешке. А теперь я отправлюсь досыпать, сегодня мне предстоит дальняя дорога на границу с Орденом. Надеюсь, там в коридоре не стоит очередь еще из десятка “обд”?

Артасий Сефинтопала отрицательно мотнул головой и с облегчением рассмеялся.

- Ты видела Эдамора Карея! – от избытка чувств Тенька бросился на кровать, закинул босые ноги на стенку и ловко перекувыркнулся через себя.

- Одна морока, – Клима восхищения друга не разделяла. – Почему ты не предупредил меня, что он косоглазый?

- Правда, интересненько получилось? – Тенька так и лучился счастьем. – Эдамор Карей такой от рождения, поэтому всю жизнь видит одним глазом нормальный мир, а другим – световую модель пространства, без взаимодействия с которой невозможно колдовство. Когда я учился, то всякий раз жалел, что тоже не родился косоглазым, зато теперь во как могу!.. – колдун свел глаза к переносице, покрутил сначала одним, потом другим, потом обоими в разных направлениях, подвигал ими вверх-вниз, словно не зрачки, а мячики у него там были, а затем вернул им обычное положение и уже менее восторженно заметил: – Хотя, то, что он тебе не поверил, усложняет дело.

- Я пыталась поймать его взгляд, но с таким косоглазием это совершенно бесполезно. Я никогда не смогу что-либо внушить Эдамору Карею.

- Это катастрофа, – мрачно высказался Гера.

Они втроем сидели в залитой солнечным светом уютной гостиничной комнате со стенами рыжего дерева и длинными цветочными вазонами на окнах, полными розовых хризантем. Также в комнате имелись две сдвинутые вместе кровати, массивный комод с ящиками и круглый лоскутный половик. Гостиница была дешевая, но чистая, Теньке посчастливилось остановиться в ней, когда он посещал столицу впервые, а потому сейчас им не пришлось долго искать подходящий угол, чтобы пожить там несколько дней.

- Это досадная неприятность, – поправила Клима “правую руку”.

- Ага, – фыркнул неунывающий Тенька. – Когда наша злокозненная обда всего-навсего не сразу получает то, что хочет, это и впрямь не “катастрофа”, а “досадная неприятность”.

Оскорбленный в верноподданических чувствах Гера швырнул в колдуна подушкой. Тенька поймал “снаряд” на лету и ловко отправил обратно. Подушка угодила Гере в голову: тот не ожидал подвоха и уклониться не успел.

- В яблочко! – прокоментировал Тенька, и ему тут же пришлось удирать по комнате от Геры, возжаждавшего мести.

Клима снисходительно, пусть и с неодобрением взирала на творящийся вокруг нее балаган. Призвать к серьезности Теньку или заставить Геру не поддаваться на провокации было еще более неблагодарным занятием, чем глядеть Эдамору Карею в глаза.

Такие потасовки обычно заканчивались тем, что Тенька увертывался, находил какое-нибудь труднодоступное для Геры место, и как ни в чем не бывало острил уже оттуда. Но на сей раз комната была слишком мала для такой игры в догонялки, поэтому вскоре Гера с видимым удовольствием прижал слабо трепыхающегося колдуна к полу и по всем правилам заломал ему обе руки. Впрочем, безболезненно.

- Моя злокозненная обда, ты видишь этот вопиющий произвол одних твоих подданных над другими? – патетично поинтересовался Тенька, отчаянно пытаясь лягнуться. Но бессмысленно. За минувший год Гера вытянулся и стал куда шире в плечах, а колдун так и остался на вид щуплым мальчишкой полтора метра в прыжке с учетом стоящей торчком шевелюры. Гера много раз порывался привить другу любовь к ежедневным занятиям спортом, но Теньки хватало от силы на неделю, после чего он снова сидел дома сутками, зарывшись в книги.

- Вижу, – фыркнула Клима. – Бедный Гера, как он с тобой уживался, пока я была у правителя.

- Слушал лекцию на тему... э-э-э... какого-то поля в ячейках каких-то звезд, которые летели...

- Неуч! – заклеймил Тенька. – Я ему три часа распинался о взаимодействиях различных полей световой модели пространства, их проекциях на звездные системы, которые можно упорядочить по ячейкам бесконечности, чтобы в дальнейшем перемешаться за мгновение на расстояние, равное неограниченному количеству часов полета доски, а он...

Тенька все-таки изловчился и что-то наколдовал, Гера отпрянул, дуя на обожженные руки. Колдун невозмутимо уселся обратно на кровать и спросил у Климы:

- Так что ты собираешься делать теперь? Ждать, пока тебя позовут на заседание думы или наведаться еще раз без приглашения и устроить всем интересненькую жизнь?

- Ни то, ни другое, – ответила Клима, отходя к окну и сцепляя руки в замок. Солнце скрывалось за наползающими с гор тучами, розовые хризантемы бросали на лицо обды теплые красноватые тени. – Мне ясно дали понять, что никакого заседания не будет. Я не собираюсь больше стучаться в двери, которые мне должны открывать по праву.

- Ты решила все бросить? – недоверчиво уточнил Гера.

- Разумеется, нет. Я пойду к власти иным путем.

- Наведаешься к горцам? – предположил Тенька. – Отсюда до гор недалеко, а обду там до сих пор ценят и ждут.