Формула власти. Расколотый мир (СИ)

Он замкнут и не любит толпу, ему приходится прилагать множество усилий, чтобы речи звучали столь же гладко и убедительно, как у его предшественницы. Он первым начинает чеканить монеты со своим изображением, оставляет после себя множество портретов. Даже сейчас можно узнать, как выглядел наиболее нелюдимый и загадочный из правителей, обда-колдун, который был замечен и сумел сделать так, чтобы его смогли увидеть даже самые дальние потомки.

Темноволосая уроженка Западных гор тщательно оберегает свое здоровье, живет правильно и безопасно, никогда не злоупотребляет хмелем, держит при себе кучу врачей. Она доживает до ста сорока лет и завершает начатую ею в юности сложнейшую политическую комбинацию, благодаря которой древний Принамкский край достигает своего ослепительного расцвета.

Молодая привлекательная женщина никогда не позволяет себе ошибиться. Никогда и ни в чем. Окружающие должны быть уверены, что она всегда права. Таково ее второе условие. Удержать правоту, сделавшись правой однажды.

А Климе сейчас предстояло не затеряться в этой огромной стране, когда был дан замечательный шанс громко заявить о себе впервые, выйдя из тени секретности. Взобраться как можно выше, стать как можно эффектней, войти в историю резкой ослепительной звездой – обдой, которая объединила Принамкский край. И этого стоит любая авантюра.

- Не нравится мне, когда ты так нехорошо улыбаешься, – пробормотал Гера.

- Не мешай нашей злокозненной обде мечтать! – отозвался Тенька. Он уже вполне освоился в статусе Климиного подданного и теперь зубоскалил об этом при каждом удобном случае.

Гера обижался, когда Климу при ней же (не хватало еще, чтобы за глаза!) называли злокозненной, вдобавок с каким-то ироничным восхищением, или, тем же тоном – многомудрой. Хорошо хоть не “интересненькой”! Самой Климе ни то нравилось, ни то было наплевать. Их отношения с Тенькой были слишком доверительными, чтобы обращать внимание, кто кого и как назвал.

- Клима не злокозненная! Перестань о ней так говорить.

Но вместо того, чтобы усовеститься, Тенька только пофыркал и предложил Гере сходить вниз за обедом. А то завтрак давно прошел, а ужинать они, судя по всему, будут уже в дороге и сухомяткой. Гера поворчал, но потом все-таки вышел из комнаты, прихватив кошель. Эти три дня они с Тенькой ходили за едой по очереди: Клима любила есть лежа на кровати, а проделывать это в людной трапезной внизу было, по понятным причинам, затруднительно.

Оставшись наедине, колдун и обда молчали. Обсуждать в отсутствие Геры было нечего. На этот раз.

Клима все теребила свой кулон, а Тенька сначала собирал влажный воздух в пушистые и теплые хлопья снега, разлетающиеся по всей комнате, а потом, когда ему это надоело, почти по пояс высунулся из окна, высматривая грозу. Ведь если так парит, то непременно где-то поблизости должна быть гроза!

- Моя многомудрая обда, ты никогда не замечала, сколько интересненьких свойств у грозы?

- Никогда, – Клима лениво перевернулась на живот, пряча кулон под платье. Она была раздосадована неудачей у правителя и хмурила брови. На переносице обды уже начала намечаться постоянная сердитая складка.

- А зря! Гроза – настоящее чудо природы! – Тенька высунулся еще больше, вытягивая руки, словно надеясь прикоснуться к низко висящим сине-фиолетовым тучам, которые все роняли на город нескончаемые капли дождя. – Ты знаешь, что естественные свойства молний совершенно не изучены? А между прочим, в них скрыта огромная сила.

- И что это за сила такая? – заинтересовалась обда, приподнимая голову. – Это можно как-то использовать практически?

- Тьфу на тебя! Я ей о силе природы, а она – лишь бы практически применить.

- Зачем нужна сила, если ее не применишь для собственных нужд?

- Нет в тебе романтики, – отмахнулся Тенька. Он повторял это довольно часто, а Клима всякий раз посылала его к Гере. За романтикой и идеализмом заодно. – Ладно, допустим. Ты знаешь, что молнии способны поджигать, испепелять, давать ослепительно яркий свет? Если бы можно было подгадать условия природы, при которых они возникают, получить стационарную молнию, а впоследствии поработать над ее свойствами, это был бы настоящий прорыв в области прикладного колдовства. Да вообще всей науки! Ты помнишь, я рассказывал тебе о теории постоянства энергии относительно заданного пространства?

- Смутно, – зевнула Клима, которая никогда полностью не запоминала многочасовых Тенькиных излияний.

- Эх, ты! – колдун едва не выпал из окна, но сумел удержаться ценой одного скособоченного горшка с хризантемами. – Не суть, но если бы постоянную энергию молнии можно было извлечь и к чему-нибудь приложить, а еще лучше – изменить ее свойство исчерпаемости по приложению к конкретному предмету, можно было бы получить... Ну, например, карету, которая ездит сама по себе.

- Хм, – Клима села.