Формула влияния

Но несмотря на нетерпение, спешку, предвкушение счастья, в кабинет Битова он вошел чинно, предварительно постучав в дверь. Почему-то ему вдруг подумалось, что Серега, как Стахова, пьет кофе и, если вот так же ворваться, он опрокинет его на себя. Глупо, конечно! Серега — само спокойствие, уравновешен, как слон, представить его вздрагивающим от неожиданности просто невозможно.

— Войдите, Виктор Евгеньевич, — так же чинно, будто и не знакомы они тыщу лет, пригласил его Битов.

Серега сидел за столом, заваленным кучей бумаг, с суровым видом, но не выдержал роли и рассмеялся.

— Как ты узнал, что это я? — спросил Виктор.

— Интуиция, друг мой. Без нее в нашем деле никак. — Он опять рассмеялся и кивнул на окно у себя за спиной. — Интуиция в сочетании с наблюдением. Я видел, как ты выскочил из машины с сумасшедшим видом. Так где у нас случилось?

— Да случилось все там же, в небезызвестной тебе школе, где обретается мой главный свидетель…

— Хочешь кофе? — перебил его Битов. — Я как раз собирался пить, перед тем как ты вошел.

— Вот как? — Виктор улыбнулся самодовольной улыбкой прорицателя. — Значит, я пришел раньше.

— Какое раньше?! — Сергей подчеркнуто посмотрел на часы. — Вы, мой уважаемый, опоздали ровно на семь минут.

— Всего лишь на семь, — не менее подчеркнуто проговорил Виктор. — Что такое каких-то несчастных семь минут в сравнении с вечностью?

— Вечность! — нарочито оскорбленно фыркнул Битов. — У нас каждая минута на счету, не то что у вас, людей свободной профессии. Нам о вечности думать некогда. — И словно опровергая свои философические слова, Битов неторопливо, скрупулезно отмеривая порции молотых зерен и дистиллированной воды, хранящейся у него в огромной бутыли, начал заваривать кофе. К этому процессу он всегда, сколько Виктор его помнил, относился очень серьезно. Впрочем, как и ко всему, что он делал.

Покончив с этой неспешной процедурой, требующей сосредоточенности и аккуратности, Серега расчистил уголок стола и пригласил Виктора присаживаться.

— Компьютеризация в действии? — усмехнулся Виктор, кивнув на кипу бумаг.

— Она, родимая, — согласился Битов. — Чем дальше мы углубляемся в виртуальный мир, тем больше накапливается вполне материальных бумаг. Такой вот парадокс! — Он бросил озабоченный взгляд на сложное сооружение собственного изобретения для приготовления кофе. — Кажется, настоялся! — Сергей разлил кофе по чашкам и поставил на расчищенный уголок стола.

Виктор с наслаждением сделал глоток.

— Все утро страшно хотелось кофе, — признался он, — и, веришь ли, не было никакой возможности его выпить.

— Верю, — Битов неторопливо размешал сахар. — Вид у тебя, словно ты все утро гонялся за собственной тенью. Так что произошло?

Виктор сделал еще глоток, достал распечатку фотографии Курапова и положил ее перед Битовым.

— Симпатичный парень! — иронически усмехнувшись, сказал Битов, бросив на нее взгляд.

— Ну, думаю, сейчас он уже не такой симпатичный, — сердито проговорил Виктор — ему не понравилась ирония Битова. — Но суть не в том. Этот симпатичный парень, как ты его назвал, — тот самый человек, которого видела Стахова, школьный библиотекарь…

— А, — Сергей с каким-то блаженным выражением лица кивнул, — таинственный незнакомец с дьявольским взором, — помню, помню. Она что-то такое говорила.

— Что значит, «что-то такое»? — возмутился Виктор. — Вы что, ее слова даже в протокол не занесли?

— Ну почему не занесли? — Сергей пожал плечами. — Занесли, конечно.

— Так вот, сегодня Стахова его опознала. Это он вышел тогда из кабинета Хавронина, сразу после третьего выстрела.

— Интересно, — равнодушно ироническим тоном протянул Битов. — И что?

— Как это что?! Этот человек — Аркадий Курапов — убийца Ривилиса. Это же очевидно. Десять лет назад он был осужден за убийство журналистки Анны Дубровиной. — И Виктор поведал Битову историю Анны, которую им с Полиной удалось узнать. Битов слушал внимательно, и, казалось, она его очень заинтересовала. — Эти два убийства — Дубровиной и Ривилиса — связаны. Тем более что Ривилис…

— …был главным свидетелем обвинения, — спокойно закончил за него фразу Битов.

— Главным свидетелем обвинения? Ты серьезно? Я этого не знал. Так ты что, его знаешь? — Виктор ткнул в фотографию.

— Лично? — Битов рассмеялся. — Нет. Но с тем прошлым делом немного знаком. Курапов вышел на свободу три месяца назад…

— Три месяца назад? — потрясенно переспросил Виктор.

— Да, ему дали десять лет, убийство было громким, журналисты подняли страшный крик, ну и вообще… Так вот, этого Курапова мы тоже отрабатывали. У нас были свидетельские показания, что за неделю до убийства Ривилиса и Курапова видели вместе, разговаривали они на повышенных тонах.

— Ну, вот видишь! — обрадовался Виктор. — А кто свидетель?