Форпост в степи

— Ах, кума, здоровочки! — кричала она Пелагее Гуляевой. — Поглядела бы ты, какие тройки снаряжают Барсуковы–то! Аж целых пять! Народу сватать много поедут. И атаман со своей зазнобой тоже зараз с ними!

— Да ну! — крестилась кулугурка Пелагея. — Срам–то какой, Господи!

— У тебя еще язык не отвалился, сорока? — прикрикнул на сплетницу Матвей Гуляев. — Не умаялась брехать–то, кума?

— А ты у людей обспроси, кулугур несчастный, — вспылила Маланья и развела руками, как бы призывая всех вокруг в свидетели. — Али сам сходи и посчитай.

Сватовство у казаков считалось делом благим, вот потому и обсуждалось так горячо на городской площади. Сватовство представляло собой обряд предложения брака, согласно которому будущий жених просит руки своей избранницы у ее родителей. Участвовать в этом обряде будущий жених может либо непосредственно сам, либо посылая к родителям своей избранницы сватов. Это могут быть родители жениха, ближайшие родственники, крестные родители.

В назначенный день, в точно указанное время, будущий жених наносит визит родителям своей избранницы. Жених говорит им о своих чувствах к их дочери и просит ее руки. Удобно приурочить первую встречу с будущими родственниками к празднику, семейному торжеству. Хлопоты вокруг стола создают естественную обстановку для непринужденного общения.

Визит не должен быть продолжительным. После сватовства будущие родственники договариваются об объявлении помолвки и определяют ее дату…

Ушедший из дома Лука к назначенному часу не явился. А потому разозлившийся отец решил обойтись без него.

Никодим и Прасковья Барсуковы взяли на себя обязанности свата и свахи, а атаман Данила Донской с супругой Степанидой были приглашены как почетные гости.

Ровно в полдень две разукрашенные ленточками тройки взяли старт от дома Барсуковых и, прокатившись взад–вперед по городку, направились к дому Комлевых.

* * *

А у Комлевых уже ожидали приезда сватов. Посреди горницы стоял накрытый стол.

Хозяин дома Егор Комлев окинул его довольным взглядом.

— Ну что, давай по маленькой опрокинем, покуда сватов дожидаемся, — объявил он. — Все веселей апосля балагурить–то будет!

Первыми за стол сели Григорий и Софья Мастрюковы — крестный и крестная Авдотьи.

За ними следом заняли места родственники, приехавшие из Берд, — муж и жена Губановы.

Уставший от хлопот Егор отер разгоряченное потное лицо, поправил редкие волосы и с удовольствием сел на пододвинутый ему супругой Анисьей табурет.

Мастрюковы стали хвалить хозяев за красивый стол. В это время с улицы в избу вернулись выходившие покурить Тархей Волков и урядник Петр Белов. Казаки о чем–то беззлобно спорили.

— Да будя вам, песьи дети! — прикрикнул на них Егор. — Айда к столу. Медовуха стынет!

Казаки не заставили себя приглашать дважды. Они быстро заняли свои места за столом и выжидательно уставились на хозяина. Взяв

рюмки, собравшиеся дружно выпили. Закусив, Григорий Мастрюков перекрестился и сказал:

— Скорее бы сваты приезжали, жрать страсть как охота!

— Эй, моя лебедушка, — обратился ласково Егор к жене, — плесни–ка нам еще чуток для храбрости!

Тархей Волков, подходивший, как о нем говорили в городке, к каждой компании, как затычка к бочке, указывая на Мастрюкова, скорчил уморительную гримасу и показал всем язык.

Гости и хозяева рассмеялись. За столом сразу стало шумно и весело.

И вот ко двору, звеня бубенцами, подлетели тройки и остановились у ворот.

Егор первым подскочил к окну.

— Узнаю коней ретивых! — взволнованно крикнул он. — Айда во двор, сватов встречать будем!

— Ба–а–а, да сам атаман со сватами пожаловал! — всплеснула руками Анисья. — Да еще с супруженкой Степанидушкой! Ну вот, теперь и попьем, и попоем.

Анисья сделала паузу и, окинув гостей смеющимся взглядом, добавила:

— Чайку попьем, конечно, и попляшем! Эдак, что ль, Егорушка?

— Это уж и на бобах не ворожи, и к Мариуле не ходы! — вставил Тархей Волков. — Раз атаман с супружницей, знать, и горлу, и ногам зараз работы хватит!

Во двор вошли сваты. Впереди Никодим и Прасковья Барсуковы, за ними атаман с супругой, а уж следом родители Луки. Самого жениха с ними не было.

— Здравия вашему дому, — поклонились хозяевам вошедшие.

— И вы здравы будьте, гости дорогие, — с поклоном ответили встречающие хозяева.

— Ваш товар — наш купец, — в один голос заговорили Никодим и Прасковья. — У вас девка — у нас молодец.

Григорий, окинув сватов взглядом, недоуменно рявкнул:

— Погодь, а жених–то где?

— Дома остался, — объяснил отсутствие сына Авдей Барсуков. — Прихворнул от радости–то! Эй, Макарка, сынок!

Макарка Барсуков вбежал во двор с большой корзиной, перевязанной бечевкой.

Никодим поднял крышку: в одной половине ее стояли три огромные четвертные бутыли, в другой — свертки, банки, коробки и коробочки с закусками, пирогами и печеньем.

— Примите наше подношеньице, сваты дорогие, не побрезгуйте, — протянул он корзину встречающим хозяевам.

— Айдате все в избу, — засуетились Комлевы. — На пустой желудок важные дела не решаются!