Форпост Земля

Злюку и Веника уже можно было исключить. Я не в счет. Оставались двое — Ника и Яна, но Яну по малолетству я вычеркнул. О-о-о, как же мне не хотелось думать, что предателем может быть Ника. К тому же у меня не выходил из головы один момент. Откуда она знала, что нас будет пятеро? Да и пирата-носорога она уверенно назвала саргорианцем, я слышал.

— Может, и нет вовсе никакого агента ктырей?

— Увы, — нехотя ответил пес.

Глава 8 На станции

Пес предложил прогулять по территории форпоста, и я с радостью согласился. Шутка ли — оказаться на настоящей космической станции.

Как заправский экскурсовод хаски важно трусил впереди, снисходительно поглядывая на меня, когда я застывал, уставившись на какую-нибудь диковину.

С нижними этажами мы закончили быстро — устаревшую аппаратуру демонтировали еще сотню лет назад, а смотреть на пустые стены мне было неинтересно. Да и насмотрелся уже, пока искал выход с этого уровня. Зал с энергетической установкой тоже не произвел на меня должного впечатления. Подумаешь, в качестве источника энергии черная дыра. Если бы ее можно было увидеть! А так — какой-то куб на подставке посреди пустого помещения…

Гораздо интереснее мне показался сектор станции, отданный под ботанический сад. Чего здесь только не росло — от обычных земных огурцов до инопланетных экзотических цветов и фруктов. И запах тут стоял просто чумовой. Пес порекомендовал попробовать светло-буро-зеленые ягоды, похожие на недозревшие яблоки-дички. Я с сомнением взглянул на хаски — может, шутит? Ягоды выглядели совсем неаппетитно — как будто еще не созрели, но уже начали подгнивать. Но пес всем своим видом показал, что абсолютно серьезен.

Ничего вкуснее я не ел в своей жизни. Клубника, шоколадное мороженое и нечто восхитительное, неподдающееся описанию.

— Я отсюда никуда не уйду, — сказал я, устраиваясь возле ягодного куста.

— Пожалуйста-пожалуйста, — пожал плечами пес. — Только имей в виду: дневная норма для такого существа как человек составляет четыре ягоды в сутки. Съешь шесть — и можешь получить сердечный приступ, а десять приведут к смерти. Это же ягоды из системы Регула, альфы Льва, тамошние жители отличаются от людей, они и не такое могут съесть.

Я с сожалением поднялся — дневной лимит на сегодня был исчерпан.

Следующим пунктом нашей экскурсий стал осмотр… Нет, я не могу об этом рассказать, это надо видеть. Совершенные в своей конструкции катера, стоящие в огромном ангаре, привели меня в восторг. Несколько маленьких быстроходных шаттлов, предназначенных для движения внутри Солнечной системы, так и просились в полет. Но больше всего меня поразил звездолет, прижатый мощными захватами к корпусу станции снаружи. От этой клиновидной громады исходило ощущение мощи и спокойной уверенности.

Так, значит, на этом красавце мне удалось немного полетать, пусть и в виртуале?

— Это «Терра» — легкий крейсер Альянса. Второй крейсер, как ты знаешь, погиб.

Мне показалось или в голосе хаски прозвучала грусть?

— Возвращаемся? — спросил он, когда я, наконец, смог оторваться от смотрового окна.

Я кивнул, хотя уходить отсюда мне совсем не хотелось.

— Много планет входит в Альянс? — спросил я по дороге.

— Двенадцать тысяч двести семнадцать, — мгновенно отозвался пес.

— И все гуманоидные?

— Нет, конечно, но большинство.

— А по уровню развития как? Вот Земля где находится — в середнячках?

— Не хочу тебя огорчать, но сейчас вы почти в самом низу.

Мне не удалось скрыть разочарования.

— Вот когда вновь обживете Солнечную систему и освоите сверхсветовые скорости, выбьетесь в середнячки.

Я вздохнул про себя — печально, конечно, осознавать, что ты — представитель отсталой цивилизации, только что поделать?

— Когда перестанете воевать и начнете всерьез заниматься наукой, будете развиваться гораздо быстрее, — примирительно произнес хаски.

Мы вернулись в столовую.

Как же, оказывается, я проголодался!

На столе по-прежнему стоял мой недоеденный омлет. Остывший, с засохшими краями. Вот странно: неужели столь могущественная цивилизация не смогла создать робота, убирающего грязные тарелки? — подумалось мне.

— Были роботы. И уборщики, и техники, как запрограммируешь, — влез в мои мысли пес. Тут как тут — сидит как послушная собака и смотрит преданными голубыми глазами. — Но вирус перепрограммировал большую часть из них. Где они теперь, чем заняты — кто их знает. А часть вообще пропала со станции.

— Я есть хочу, — буркнул я.

Пес мотнул головой в сторону кухонного комбайна:

— Выбирай.

Я приложил ладошку с браслетом к панели на стене.

Никогда я не чувствовал себя таким беспомощным. Нет, конечно, полным нулем в кулинарии я не был, сообразить глазунью и сварить пельмени я умел, но во внушительном списке, развернутом передо мной умной техникой, не было ни глазуньи, ни пельменей. Там вообще не было ни одного знакомого названия. Нет, одно все-таки нашлось — чай.