Форс-мажор

Серега достал из кармана портмоне, порылся в нем, поднял голову:

- Твоя доверенность у меня с собой, давай поменяемся машинами. Москвич загружен под завязку пивом, ты потихоньку на нем до своей фирмы доедешь, а мне быстренько порысачить надо. Кое-что предпринять.

- Мне в половине восьмого нужно быть около оперного театра, в своей машине. Меня по ней должны узнать.

- В семь я тебе ее пригоню.

Мы поменялись ключами.

- Я слышал, что Симоха - мастер спорта по боксу? - спросил я перед тем, как сесть в машину.

- Кандидат.

- А ты где драться научился?

- На улице.

- Как это?

- В начале вдвоем бьешь одного слабого, потом вдвоем мочишь двоих слабых, потом метелишь вдвоем одного сильного, потом двоих сильных. Закалившись таким образом в боях, начинаешь действовать в одиночку. И опять, начинаешь с одного слабого, и так далее, пока один не навешаешь двоим сильным. Опыт, брат, великая вещь.

- Ну и как? Симоха сильный или слабый?

- Симоха сильный, но он был один, - грустно улыбнулся Серега. - Ты послушай, что там у нас записалось, да перепиши на диск.

Мы разъехались.

Состояние, которое я испытывал по дороге в офис, бывает при автомобильной аварии, когда едешь, радуешься жизни, все у тебя отлично, и вдруг хлопок, удар, и сразу все плохо, и ничего назад уже не вернешь. И ты стоишь, чешешь в затылке, орешь на нарушителя или сам выслушиваешь претензии и думаешь, как было бы все хорошо, если бы ты поехал другой дорогой или переждал на светофоре. Невольно вспоминаются досужие рассуждения, в которые ты никогда не верил, о черных и белых полосах в жизни и о лавинообразном приходе неприятностей. Действительность, как разорванная на груди рубаха, обнажает всю немощность и мимолетность нашего благополучия, которое казалось таким рельефным и незыблемым. Как бы мне сейчас не помешал старик Хоттабыч или хотя бы Шурик с его машиной времени.

В проем железных ворот я въехал вслед за белоснежным «Лексусом» Ефимова. Интересно, как при такой грязи он умудряется сохранять машину почти в идеальной чистоте?

- Слышь, Коль, - улыбнулся Виктор при пожатии. - Не солидно директору большой фирмы ездить на такой машине.

- Да, ладно уж, мы как-нибудь по-босяцки, - я был рад его видеть. Он с такой легкостью относился к жизни, что его улыбка могла заразить оптимизмом самого конченого брюзгу. Немного радости мне бы сейчас совсем не помешало.

Пока мы поднимались по лестнице, он успел рассказать два анекдота, тупых и пошлых, но по настоящему смешных, так что я пошел на поправку, и когда мы вошли в офис, гримаса на моем лице уже отдаленно напоминала улыбку, лишь руки слегка дрожали.

- У тебя физиономия не в порядке, - насмешливо сказал Ефимов, когда мы зашли за ширму.

- Что такое? Сопли на щеках засохли или испачкался где?

- Озабоченная она у тебя какая-то.

- Да, уж, есть проблемы.

- Здесь?

- Нет, в рознице, в моем деле.

- Расскажи, может, помогу.

- Спасибо, Вить, не сможешь.

- А здесь как дела?

- Пока вникаю. Намечается кое-какой дефицит денег, а в целом, думаю, все будет в порядке.

- Я что зашел, - Ефимов крутил в руке карандаш, который взял с моего стола. - Мне водочка нужна, и рябина на коньяке. У тебя как, склады полные?

- Товар есть. Ты с отсрочкой работал?

- Да, вначале забирал из расчета на месяц торговли, потом постепенно рассчитывался.

- Без проблем. Только сейчас лучше будем работать маленькими партиями. Взял, продал, рассчитался, снова взял, - я еще вчера принял решение, что с отсрочкой платежей надо постепенно завязывать. - Ожидается повышение спроса на водку, поэтому нет смысла хранить ее в твоем магазине.

Ефимов с удивлением посмотрел на меня.

- А ты становишься хозяином, - сказал он, поправив очки. В голосе слышалась досада. - Ну ладно, мне все равно.

- По-моему, рябиновой настойки у нас сейчас нет.

- Зря. Ты отнесись к этому напитку посерьезней. Восьмое марта показало его высокую ликвидность.

Я написал на перекидном календаре на понедельник слово «рябина».

- Боишься забыть? Игорь никогда ничего не записывал, опасался налоговой инспекции, стукачей и конкурентов.

- Моя память оставляет желать лучшего, а я серьезно отношусь к советам умных людей.

- Говорят, ты что-то вспомнил из того вечера, когда убили Игоря? - осторожно спросил Ефимов.

- Кто говорит? - удивился я.

- Не помню, краем уха слышал, что ты даешь какие-то новые показания.

- То, что я вспомнил, вряд ли поможет.

Я видел, что Ефиму ужасно хочется поподробнее порасспросить меня об обстоятельствах того вечера, но он почему-то не решался, а мне не хотелось трепаться.

- Ладно, удачи, - попрощался Виктор. - Пойду к Алле, обычно она мной занималась. Если что, звони. Знаешь мой сотовый?

- Откуда?

- Вот, - он положил на стол визитку. - Ну, пока - пока.

На столе, поверх папок, которыми я занимался утром, лежал пропуск в банк с моей кривой физиономией и две платежки, каждая на пятьдесят тысяч, по этим платежкам мы покупали расходные материалы, которые потом продавали в «главспирт».