Форс-мажор

В который раз за сегодняшний день я ошибся. Галя была одета по торжественному. Шикарная прическа, неяркий, но стильный макияж, под распахнутым плащом богатое платье. Естественно, она ведь знала, что я приеду, значит, мы куда-нибудь пойдем. Нужно что-то престижное и дорогое, а это – опять расходы.

– Кто это так изуродовал твой автомобиль? – спросила она, устроившись на сидении.

– Давай сегодня не будем об этом. Уговор только о хорошем. Где будем кушать? – спросил я наугад.

– «У дедушки», – назвала она самый дорогой кабак.

– Заметано.

– Я ведь пошутила, – спохватилась она. – Там ведь так дорого.

– Это в первый и последний раз, – подхватил я. – Потом, когда мы поженимся, будем пить только дома и закусывать колбасой.

Она расхохоталась.

«Хватило бы вчерашней выручки», – подумал я и похлопал себя по карману.

Если не ходить в ресторан, то зачем тогда работать? Где, как не в ресторане, можно людей посмотреть, себя показать, ну не в театре же, ей богу! Лишь бы это не стало привычкой. Сигаретный дым, пузырьки шампанского и плюшевые скатерти, все это так затягивает. Я знаю столько людей, для которых кабак стал смыслом жизни. Причем они не алкаши, а просто тусовщики, убожество одним словом.

В какой бы ресторан вы ни пришли, вы обязательно встретите там трех – четырех подвыпивших братков в компании с малолетними зассыхами. Обязательно где-нибудь в уголке будет сидеть парочка надменных девиц, одна из которых еще куда ни шло, а вторая – непременно уродина. Официант, как правило, будет слегка туповат, и если вам чего-то очень захочется, то в меню вы этого не найдете.

«У дедушки» мало чем отличался от других заведений такого рода, разве что музыка потише, посуда подороже, да кухня побогаче. Мы очень мило посидели. Время пролетело незаметно, я даже не помнил, что ел. Столько друг другу наговорили, что за три часа стали близкими друзьями. Я зачем-то рассказал Гале историю со своим дальтонизмом.

– А разве так бывает, когда не видишь только один цвет? – удивилась она.

– Вообще-то не бывает. Я – уникум. Один доктор на мне даже диссертацию написал. До пятнадцати лет ездил ко мне из города. Потом куда-то пропал.

– А какого цвета море?

– Серого, с желтизной.

– А – небо?

– Тоже.

– Но ты ведь должен помнить синеву, там, у себя в голове.

– Помню, когда закрою глаза.

Счет мне принесли небольшой, по крайней мере, меньше, чем я ожидал, я с ним вполне справился. Еще в самом начале я заметил, что Галя заказывает самые дешевые блюда, и был благодарен ей за это. Когда мы вышли из ресторана, было еще светло.

– Отвези меня домой, – попросила Галя.

– Давай куда-нибудь сходим, – попробовал я сопротивляться. – Еще совсем мало времени.

– Я хочу домой.

– Ну, что ж, – согласился я. – Домой так домой. К сестре?

– Да.

Меня совсем не прельщала перспектива такого быстрого расставания, и еще мне очень хотелось ее поцеловать. Надо было сразу сделать это, после того, как мы сели в машину, но я упустил момент. Я слегка опешил от этого, «домой», а потом, когда мы выехали на дорогу, было уже поздно. Или ехать, или – целоваться. Минут пять мы молчали, потом Галя сказала:

– Останови, пожалуйста, около какого-нибудь продуктового магазина, мне нужно кое-что купить.

Я остановил в центре у гастронома, она вышла, и быстро вернулась, держа в руке бутылку шампанского.

– Вот теперь можно ехать, – сказала она, загадочно улыбаясь.

Всю дорогу мы молчали, а когда подъехали к дому, она сказала:

– Пошли.

Мы вошли в дом. Она поставила шампанское на тумбу в коридоре, повернулась ко мне и поцеловала. А потом все было правильно и красиво. Не разжимая объятий, мы каким-то образом оказались в постели, частично разделись и исполнили самый красивый танец с наивысшими судейскими оценками. Это было показательное выступление.

Мы как будто все отрепетировали и давным-давно знали друг друга.

Потом, когда мы пили шампанское, я приревновал Галю к прошлому. Неизвестно к чему и неизвестно – зачем. Мне захотелось узнать, сколько мужчин у нее было до меня. Но прямо спросить я постеснялся.

– Ты часто влюблялась? – осведомился я, как будто это одно и тоже.

Она приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на меня.

– Ты действительно хочешь знать?

– А почему бы и нет?

– Первый раз я влюбилась в девятом классе. Папа купил нам с сестрой путевку на юг. Она в то время уже оканчивала институт, и родители не боялись отправлять меня с ней. Мы жили в ста метрах от моря, в маленьком домике на две кровати, туалет на улице. Над моей кроватью висела картина, довольно неаккуратная, по-видимому, какого-то местного художника, мазилы и калымщика. На ней была нарисована ваза, в вазе – три розы, а на каждой из роз сидело по мухе. Ты слушаешь?

– Да.