Форс-мажор. Рассказы

– Не гони волну, молодой. Тост уже был. И вообще тебе на руль заступать.

– Да ничего, там Васек сейчас.

Кашица нахмурился. С первого дня он пытался сделать из Младшего, по его выражению, настоящего яхтенного матроса, но все его усилия разбивались, как волна о каменный утес. Львиную долю поручений Младшего безотказно выполнял Васек.

«Мужики» дружно сдвинули стопки с водкой, но звона не получилось. Вся посуда на яхте была небьющейся, из пластика. Игорь, старший из братьев, прижал к уху мобильник.

– Алена, – закричал он, – привет, дорогая, это я… Что значит – кто я? Твой муж… Каких груш? Чего объелся? Связь плохая, не пойму ничего. Скоро дома буду! Васильич, во сколько придем?

– Да к утру где-то, часам к десяти-одиннадцати… Как потянет.

– К одиннадцати утра будем в яхт-клубе! Приезжай! Водилу из клиники возьми! И еще… Черт, совсем связь пропала.

Игорь сокрушенно повертел в руках телефон, даже потряс, словно надеясь вернуть пропавшую радиоволну на место, и улыбнулся, очевидно, вспоминая прерванный разговор.

– Не знаю, как вы, а я по жене точно соскучился. Алена у меня такая, с приколами, с язычком. Скажет, как отрежет. Я ей, когда рассказал, что в поход на «Мечте» собираюсь, она мне сразу: «Мечта идиота!» Здорово, правда?

– Зря ты про приход все-таки, – не одобрил Кашица и пососал незажженную трубку. – Плохая примета. И пить за приход, пока не подошли к причалу, кстати, тоже. В море у меня всегда сухой закон был. Расслабился я тут с вами что-то.

– Да ладно, Кэп, мы уже, считай, что дома. Какие там приметы!

– Эй! Сами пьете, а меня забыли? – мощная фигура Васька заполнила проем входного люка. – Уже четверть первого, где моя смена? Младший!

– А ты что, руль бросил?

– Да что с ним сделается!

– Что сделается? – От возмущения Кашица привстал. Стопки и тарелка с закуской поползли к краю стола. Яхту тряхнуло.

– Блин! – заорал Васек и кинулся обратно к рулю. Толкаясь и мешая друг другу, остальные рванулись вслед за ним.

Справа по корме выбивал световую морзянку маяк Колка. Три коротких проблеска и один длинный, привычно сосчитал Петров. Небо было затянуто облаками, но в промежутках четко просвечивали знакомые созвездия. Впереди, у горизонта, угадывалось далекое еще свечение ночной Риги. И только невесть откуда налетевший ветер вытягивал по темной воде длинные белые полосы пены. Вовчик вцепился в румпель, длинный деревянный шток, заменяющий на «Мечте» более привычный круглый штурвал. Яхта накренилась градусов на тридцать, по палубе правого борта побежала вода, паруса загудели гулко и угрожающе.

– Шквал налетел? – предположил Петров.

– Если бы! – Кашица вгляделся в небо. Навстречу, со стороны Риги, стремительно набегало облако, и ночные светила, которых касались его рыхлые контуры, исчезали, словно поглощаемые черной дырой.

– Погода меняется. Что-то мне это сильно не нравится. Вот и не верь после этого приметам. Короче, грот будем на рифы брать. И стаксель поменяем – на штормовой. Сглазили, сукины дети.

2

Самым мудрым из своих приятелей Петров считал Володю. Заработав приличную по его понятиям сумму, он плюнул на формулу «деньги должны делать новые деньги», отрастил шкиперскую бородку, поменял сигареты на дорогую трубку из бриара работы Савинелли и взялся за изучение навигации. Жесты его стали вальяжными, речь неспешной, слова глубокомысленными. Помимо этого, он бросил работу, передал бизнес детям и заказал на голландской верфи роскошную семнадцатиметровую яхту Viva с четырьмя каютами. А на перегон ее из Амстердама пригласил Петрова.

В марине, из которой им предстояло выйти, яхта выделялась безупречностью линий и свежей краской. Володя устроился в кокпите за штурвалом, а Петров взял багор, который моряки называют опорным крюком, и прошел на бак, чтобы оттолкнуть носовую часть. Выбрав швартовый конец, он приготовил крюк, но под ним внезапно забурлила вода, и яхта самостоятельно, боком, отодвинулась от причала. Триумфально улыбаясь, Володя отключил подруливающий носовой движок. Яхта вышла из ворот марины на узкий судовой ход, и Петров спросил, где у Володи находится пеленгатор.

– Что-что? – переспросил он.

– Ну, такая штука с окуляром. Устанавливается на картушку компаса.

– А для чего это?

В голосе Володи зазвучала озабоченность. Он был уверен, что яхта оборудована под завязку, и вдруг выясняется, что нет какого-то пеленгатора…

– Да чтобы брать пеленги на маяки и другие приметные знаки и по ним определять место.

– А-а, – вспомнил Володя, – точно, я читал про такие штуки. Их использовали в прошлом. А сейчас для них и места на компасе не предусмотрено. Да и зачем? Вот, смотри.