Форсайт

Самые опасные моменты в форсайте у меня были связаны с варгами. С тем, который разодрал девчонку на рынке, и с тем, что неизбежно сожрал бы меня, не вмешайся Миша. Ну и девочка Нюра, разумеется… если бы она ухитрилась пролезть в квартиру — это было бы пострашнее варга.

Но опускающееся небо и близящиеся летучие твари пугали больше гигантских волков и девочек-змей.

Миша тщательно запер дверь. На мой взгляд, та была покрепче, чем стены павильона — хорошая стальная дверь с серьёзными замками и мощной задвижкой-перекладиной изнутри. Постучал пальцем по закрывающим окна деревянным щитам. Сказал:

— За фанеркой решётка и приварены стальные листы. Видимо, тот, кто до меня тут жил, сделал. Я варить не умею.

— А куда он делся? — заинтересовалась Лена.

Миша пожал плечами. Продолжил:

— Наружные стены сайдингом обшиты, но они хорошие, кирпичные. В соседних магазинах из гипсокартона, но с той стороны тоже приварены решётки. Как попало, видимо отовсюду стащили. Но решётки крепкие.

— Потолок бетонный, вижу, — кивнула Лена. — Довольно надёжно. Жаль, ничего снаружи не видно.

— Ну почему не видно… — Миша подошёл к стене, продемонстрировал торчащий из неё юэсби-кабель. Воткнул его в лежащий на полке пауэр банк. — Там камера, маленькая. Питание отсюда. Сигнал по вай-фаю. Смотреть через телефон.

— Я подключу свою банку к розетке? — оживилась Саша и даже потянулась к рюкзаку.

— Не получится. Электричество только в патроне. — Миша указал на лампочку. — У меня есть переходник с розеткой, но его надо вместо лампочки вкручивать. Либо свет, либо банки заряжать.

— Тогда потом, — согласилась Саша. — Не люблю темноту.

Миша тем временем достал свой смартфон, вывел картинку и показал нам. Изображение было маленьким, но чётким.

— Посветлело, — обрадовалась Саша.

— Камера усиливает, — разочаровал её Миша. — Нет, тучи опускаются.

— Никита, у вас какое оружие? — спросила меня Саша.

— Никакого.

Она нахмурилась.

— Есть «Вал», — успокоил я её. — Даже два. И патроны. Из тайника Григоряна достали. А так мой ходит с ножиком.

Саша покачала головой с таким видом, будто я сообщил, что хожу без штанов. Пробормотала:

— Странный вы, Никита…

Ко мне она упорно общалась на «вы», как и в нашем времени.

— Да, мы все такие, — согласился я.

Заглянул в смартфон к Мише. Камера и впрямь вытягивала свет, но было понятно, что тучи уже метрах в тридцати над землёй — верхние этажи домов погрузились в тёмно-серую вату. Красного свечения в тучах совсем не осталось, зато чёрные тени мелькали, будто голодные рыбки в аквариуме.

— Мне это не нравится, — сказал Миша. — Никита, помогай.

Он отложил пулемёт, смартфон отдал Лене. И мы, не обсуждая и не сговариваясь, начали сдвигать стеллажи, прикрывая ими стену с окнами и дверь.

— Если пробьют решётки и железо, то эти шкафчики не помогут, — заметила Саша. Уточнять, кто именно пробьёт, не требовалось.

— Зато баррикада, — спокойно сказала Лена. — Стрелять нам не помешают. Саша, ты бы взяла автомат?

Саша вздохнула, но бережно положила винтовку на кровать и потянула к себе один «Вал». Второй взял я.

— Леночка, ты осторожнее, если что, — как-то туманно сказала Саша.

— Вообще не собираюсь, — так же уклончиво ответила Лена и похлопала по своему автомату. У неё был обычный АК-19. Впрочем, от добра добра не ищут.

— Чай поставить? — спросил Миша. — Есть газовая плитка.

— А вентиляция? — поинтересовалась Лена.

— Тоже есть, — он кивнул под потолок, на забранное решёткой отверстие, где застыли лопасти вентилятора.

— Не стоит, Миша. Мы тут быстро надышим. Надо будет, я… так вскипячу.

Я подошёл к ней, наклонился, обнял.

От Лены, как ни странно, пахло шампунем. От кресла — старой кожей и машинным маслом, будто от дорогого автомобиля. Впрочем, для неё эта колымага дороже любой машины.

— Совсем уж темно, — пожаловалась Лена.

На экране мобильника и впрямь сгустилась чёрная муть, в которой едва-едва угадывались какие-то тени.

— Ночного режима нет? — спросил я.

Но Миша даже не успел ответить. На экране вдруг проступило лицо — самое обычное человеческое лицо, безусое, молодое, во тьме кажущееся неестественно, снежно белым. Изображение дрогнуло и заколебалось.

Одновременно провод, тянущийся к пауэрбанку, дёрнулся и стал уходить в стену. Аккумулятор упёрся в кирпич, заелозил, потом что-то тренькнуло, и он, отскочив, упал на пол. Из серой коробочки торчал штекер с обрывками проводков. Сигнал на экране пропал.

— А они умные, — сказала Лена. Она даже не вздрогнула и не вскрикнула, зато я отшатнулся от телефона, когда появилось лицо. — Понимают, что такое камера.

— Да кто они такие? — выкрикнул Миша. Мне не понравились нотки паники, промелькнувшие в голосе.

— Летающие твари. Дядька их стражами называет. — Лена отложила бесполезный телефон. — Никто их вблизи не видел.

— Или видел, но уже не расскажет, — мрачно сказал Миша. Пулемёт висел у него на шее, он держал его наизготовку, будто лихой коммандос из боевика. — Ну пусть попробуют, сунутся…

На крыше стукнуло. Громко, вряд ли такой звук могли оставить босые ноги. Потом загрохотало — будто вразнобой били палками и отплясывали в тяжёлых ботинках.