Форсаж на крови

– Я лишь сказала тебе, как работает система. – Старовойтова откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки. – А дальше ты уж сам думай… И кстати, вот тебе еще информация к размышлению. В числе ваших жертв есть одна девушка. Мария Демьяненко. Не припоминаешь такую? Родители Марии уже оформили заявление об ее исчезновении. А также указали на тебя, как на человека, которого последним видели в обществе пропавшей девушки. Даже если тела невозможно найти, как ты утверждаешь, мы все равно отправим тебя в ИВС и продержим там до тех пор, пока девушка не найдется. Таков порядок. – На этот раз Старовойтова откровенно блефовала, но ей нужно было «дожать» задержанного. Она чувствовала, что Николай уже на грани. – А ты когда-нибудь был в ИВС, приятель? Я была. Там не так, как на зоне. На зоне существует определенный порядок. Воров держат с ворами, убийц – с убийцами. И так далее… А в ИВС таких правил нет. Туда бросают всех подряд. Серийных убийц, насильников, психопатов… Все ждут суда на равных условиях. Но не все дожидаются… Только самые стойкие и крепкие. Понимаешь, о чем я?

Пару минут «браток» насупленно молчал, пристально глядя ей в глаза. Он все еще колебался. Решение зрело, но медленно. Ольга его не торопила.

– А это точно не развод?

– Не развод. Я честно выложила перед тобой все карты на стол.

– Дерьмо! – Николай подался вперед и склонил голову над столом. – Но я ведь правда никого не убивал, Ольга…

– Викторовна, – подсказала Старовойтова.

– Да… Викторовна… На мне нет крови. Я выслеживал жертвы, на которые указывал Мюллер. – Николай даже не обратил внимания на то, что Ольга вновь положила на стол диктофон и нажала кнопку записи. – Выяснял, кто они, где бывают, есть ли родственники… Иногда приходилось идти на личный контакт, иногда нет. А потом я определял наиболее удачное место и время для нападения. И еще я избавлялся от трупов… Но исключительно по приказу Бизона. Бизон решал все.

– И он же осуществлял убийства?

– Да.

– А чем занимался Мюллер?

– Он потрошил тела.

Старовойтова нахмурилась. Такого поворота в разговоре с Николаем она не ожидала, поэтому даже слегка растерялась. «Браток» продолжал сидеть перед ней в прежней позе со склоненной головой.

– Потрошил тела? – с расстановкой переспросила Ольга. – Зачем?

Николай поднял взгляд, и по его лицу скользнула улыбка.

– Ах, вот оно что! – вполголоса произнес он. – Выходит, вам неизвестна вся картина, Ольга Викторовна? Интересно… Что же вы о нас думали? Что мы какие-то психопаты, убивающие людей без всякой на то причины?

– А потрошение тел, разумеется, не делает вас похожими на психопатов, – парировала Старовойтова.

– Мюллер – в прошлом врач. Патологоанатом. И он вскрывает тела убитых Бизоном жертв с целью извлечения определенных органов, которые потом становятся донорскими органами. Именно по этой причине жертв Мюллер тоже изначально выбирает сам. – Николай рассказывал о деятельности их преступной группировки как о чем-то само собой разумеющемся. Как о рутинной офисной работе. – Я не знаю, как он это делает… Какие-то связи из прошлого или еще как-то… Но он указывает Бизону на тех людей, чьи внутренние органы в полном порядке и требуются в настоящий момент. Понимаете, о чем я? У человека может быть больное сердце, но почки в идеальном состоянии. А заказчику как раз нужны почки…

– Заказчику? – переспросила Ольга, прерывая исповедь допрашиваемого.

– Ну да… Заказчику, – кивнул Николай. – Мы ведь сами не торгуем донорскими органами. Мы их только поставляем, так сказать. Заказчик приезжает и забирает то, что ему необходимо.

– Заказчик всегда один и тот же?

– Насколько мне известно, да.

– И кто же он? Имя, фамилия…

– Этого я не знаю. Клянусь вам! – покачал головой Николай. – Официального знакомства, типа, не было. Я видел этого человека, видел, как он общался с Бизоном и с Мюллером. Со мной он даже ни разу не говорил.

– А описать его сможешь?

– Вряд ли. Могу только сказать, что одевается он во все серое. Так он становится неприметнее, что ли, – хмыкнул Николай. – Я не в курсе… Серый плащ, серая шляпа, под которой глаз почти не видно. И приезжает он всегда в темное время суток. То есть, если бы я и захотел его рассмотреть повнимательнее, все равно не смог бы. А я и не хотел. К чему мне это? Мне с ним детей не крестить. Говорю же вам: я – пешка, Ольга Викторовна. Мелкая разменная фигура. И Макс был таким же, – с грустью добавил «браток».

– Почему «был»?

– Бизон «замочил» его. Сегодня утром. Задушил леской, как и всех своих жертв. Потом позвонил мне, попросил приехать и избавиться от тела. Что я и сделал… Но сам никого не убивал…

– Это я уже слышала, – отмахнулась Ольга. – И приняла к сведению. А почему Бизон решил избавиться от Макса?

– Этого он мне не сказал. – Николай совсем сник. – Может, тот «накосячил» где… Или «засветился». Я правда не знаю, Ольга Викторовна. Зуб даю!

– Я тебе верю, Коля, – машинально откликнулась Старовойтова. В эту секунду в голове майора созревал дальнейший план действий. – Ну, а что скажешь про Марию Демьяненко? Она тоже попала в число ваших жертв?