Форт-Хоэн

— Когда-нибудь я этого Кота… — Дизель сжал кулаки и крутанул, как будто голову отвинчивает.

— Ага, — кивнул я, — все мы когда-нибудь. И не только Коту.

В город мы вернулись в темноте и злые. Судьба подёнщиков — шкериться от клановых отморозков и лелеять мечту вызвать их на ристалище и отомстить. В бараках рассказывали историю, что таймов двести назад один подёнщик так и поступил. Прокачался втихую, взял уникальный сет в лавке и завалил пару клановых на ристалище. Красивая легенда, и закончилась красиво: приехал барон Геннегау и забрал подёнщика в замок. Никто не помнит его имени, никто не знает, что с ним стало потом. Впрочем, никто не знает, что происходит со всеми, кого забирает барон Геннегау. Архип Тектон говорил, что он их ест.

Так это или нет, но мечта держит человека в тонусе. Я кинул на счёт Кота ещё одну монетку, и если доведётся снять проценты с этого счёта, то пусть меня ест хоть барон Геннегау, хоть Царь-жаба, но сердце моё останется довольным.

На окраине нас встретил Курт. Он как будто знал, что мы будем возвращаться этой дорогой, и сидел на обочине на корточках.

— Т-тебя ищут, — подскочил он ко мне.

— Кто?

— К-клановые. Нубы ходят з-злые.

Значит, в драке победили нубы. Вот как. А я ставил на голых. Хотя какая разница от кого нож в брюхо получать.

— Где они?

— На п-п-п…

— …площади?

— Да.

— Что говорят?

— Ч-что г-говорят… Г-говорят, руки отрубят.

Я почесал подбородок. Встрял, так встрял. Перезагрузка меня не страшила, одной больше, одной меньше — плевать. Но если умирать, так лучше сразу, без мучений. Видел я, как подёнщикам руки рубят: заводят на помост, ставят на колени и поочерёдно каждую руку на плаху. Жуть. Меня всего перетряхивает. А культи потом огнём прижигают, чтоб кровью не изошёл. Приходится к реке бежать, топиться. Твари…

Легко я им не дамся. Жалко, Кот язык отобрал, а то бы нахлестал напоследок. Впрочем, какое нахлестал, у языка ограничение по уровню.

— Чё делать-то? — спросил Дизель.

Похоже, это его любимый вопрос, но для того я его в группу и брал, чтоб он других не задавал.

— Доберёмся до трактира, расплатимся по заданию, возьмём следующее. Если цепочка длинная, успеем прокачать уровень, а то и два. Посмотрим, что в конце получим. За хороший артефакт нубы мне любой косяк простят.

— Вы з-задание п-п-п-п-п… — от волнения Курт затряс головой.

— Получили, — подтвердил я.

— И чё дальше? — набычился Дизель.

— Эт-т-т-т-т…

Курт выдохнул и махнул рукой. Тяжёлый случай. Я посмотрел на Дизеля, тот пожал плечами: поступай, как знаешь.

— В группу к нам пойдёшь?

Курт встрепенулся.

Игрок принял приглашение. Имя: Курт. Второй уровень. Человек. Солдат. Каменщик

Моя мечта потихонечку сбывалась. Два танка в группе — это солидно. Осталось найти лекаря и дамагера. А стрелок ждал нас в «Рыжей Мадам».

Фонарей на улочках квартала подёнщиков отродясь не водилось, только возле бараков горели лучины, чтобы возвращавшиеся из трактиров пьяные подёнщики лезли в двери, а не бились головами о стены. Дизель по этому случаю поведал историю, когда он едва не своротил барак. Врёт, конечно, но мы с Куртом из вежливости посмеялись.

А вот на площади было светло. По периметру стояли масляные фонари, свет которых пусть и не отличался особой яркостью, однако позволял разглядеть лица прохожих. Это и беспокоило. В потоках гуляющего народа легко мог оказаться стукач, зарабатывающий репутацию с нубами. Я пристроился за спиной Дизеля, с боку меня прикрыл Курт. Может быть и не очень хороший получился заслон, но пока мы шли до «Рыжей Мадам», ни один подёнщик не бросил в мою сторону взгляда.

В трактире я сразу направился к стойке. Увидев меня, бармен скрипнул зубами, по лицу скользнула тень озлобления. После наказания — надо сказать, заслуженного — он относился ко мне не лучше, чем я к Коту.

— Мадам велела передать, что ты можешь подниматься к ней в любое время, — сообщил он. — Её комната по галерее направо до конца.

Время было позднее, а Мадам, как пожилая женщина, уже наверняка отдыхала, но бармен повторил:

— В любое время.

Что ж, видимо, задания были для неё так же важны, как и для меня.

— Пива моим друзьям, — кивнул я на своих танков.

Зал был полон, все столики заняты, даже возле стойки не оставалось свободных мест. Дизель пихнул мужичка с края, тот забубнил недовольно, дескать, а по шее, но разглядев обидчика, послушно подвинулся. Дизель показал бармену два пальца и сказал:

— Игристого, — и бросил на стойку десять медяков, почти все наши остатки от дневного заработка. Транжира! Надо Курта назначить казначеем. Он и прижимистей, и договориться с ним сложнее.

Забрав у Дизеля стрелы, я поднялся на галерею второго этажа и мимо длинного ряда дверей прошёл в конец крыла. Из тонкой щели между полом и дверным полотном пробивалась тусклая полоса света. Я выждал несколько секунд — сердце билось то ли в предвкушении радости, то ли от ощущения беды — и постучал.

— Войди, — позволил знакомый голос.