Форт Росс. Призраки Фортуны

Карета несла Николая Петровича обратно в Петербург. Несмотря на бесконечный день, на протяжении которого он был и на гребне победы, и чуть ли не на краю гибели, сердце его радостно билось в предвкушении чего-то нового и неизведанного, которое, как он чувствовал, уже ожидало его впереди. Завтра же он доложит Державину о письме фон Крузенштерна. Нет, не ему! Он обязательно добьется приема у Нее и напомнит Ей еще раз и о себе, и о прошении сибирских купцов Голикова и Шелихова! Он знает, как это подать государыне! Он повернет дело так, что именно ему поручат его исполнение! Он обязательно этого добьется!

«Спасибо Тебе, Богородица, что помогаешь в осуществлении самых несбыточных желаний раба Своего! Как же Ты прекрасна!» – твердил про себя молодой человек, глядя в заиндевевшее окно кареты.

Огни верстовых столбов озаряли расписанные морозцем узоры на оконном стекле. И ему казалось, что тот, только ему одному открывшийся однажды зеленоглазый лик, улыбаясь, следовал за ним. Как прекрасно было это лицо, склонившееся над ним и запечатлевшее свой поцелуй на челе его. Он знал, что это был знак, печать особого достоинства, которым Небо скрепляло подписанный с ним союз.

«Туда, туда, навстречу моему предназначению!» – мысленно подгонял себя Николя. Сердце его прыгало от радости, и ему казалось, что он мчится на встречу с этим божественным созданием, чей образ с тех пор так и остался в его памяти мерцающей и бесконечно прекрасной путеводной звездой.

Эпилог

Дворовые уже заканчивали чистить двор и засыпать свежими еловыми опилками мостовую, чтобы прибить запах конского навоза, а несчастный студент Вюрцбургского университета Георг Антон Алоизиус Шеффер все еще стоял посреди двора с глуповатой улыбкой, время от времени гулявшей на его бледных губах.

«Это же надо, с кем я в одной комнате находился… С кем разговаривал! Да что разговаривал – к кому прикасался!»

Алоизий даже покраснел от собственных воспоминаний. Ему вдруг почудилось, что солдаты непременно должны будут за ним вернуться, чтобы схватить и заточить в самой высокой башне самой неприступной крепости как самого страшного преступника, познавшего тайну, которую не дано было познать простому смертному. Ведь он видел ее тело!

«Подумать только, своим недостойным взглядом я ласкал прелести нагой богини!»

Алоизию и самому уже было трудно в это поверить.

«Нет! Никогда! Ни словом, ни намеком! Лучше я умру! Или нет, лучше я всегда буду хранить эту встречу в самом сокровенном уголке моего сердца!» – бешено скакали мысли в голове студента-медика. И голова эта, несмотря на мороз, никак не хотела остывать.