Форт Росс

Мелочь типа «Ш-10» строили вообще без счета. Было ли это «лебединой песней» спортивных парусов — сложно сказать. К временам начала «процветания и изобилия» конца двадцатого века, «загнивающая» Россия подошла с восьмью тысячами вымпелов спортивного флота и двумя сотнями яхт-клубов. Затем еще одно «до основания», но уже в смысле места, на котором сидят. Сколько осталось на воде спортивных парусов после этого — не ведаю. «Катран» гордо нес спортивный номер чуть меньше сотни. На гонки обычно собиралось до трех десятков вымпелов. Яхт-клубы ударились в коммерцию и сдали пирсы навороченным катерам. «Ничего личного, бизнес есть бизнес…». История преподает хорошие уроки. Надо только их помнить.

На пролив наполз туман, укрывая птенцов «Аиста» от спасателей. Обед не пришел, даже когда мы его поискали по округе. Стало прохладно и грустно. Накидывал в блокноте проект маленькой разборной байдарки, напоминающей фанерным скелетом «Салют» а кожаным дном «шкуры» алеутские творения. Алексей оттачивал аргументы для своего выступления перед отцом, постоянно отвлекая вопросами. И чего мы так уверены, что Беринг придет? Сами себя убедили?

Ревун первым расслышал царевич. Отвлек меня от воспоминаний. Действительно, что-то весьма знакомо рявкает. Чем бы ответить? Пометил, пролистав блокнот, что надо ревун и на самолеты устанавливать. Все же, птичка у нас водоплавающая. Весла есть, якорь то же был, пока его не выкинули из-за перегруза. Должен и ревун быть, дабы распугивать птиц на посадке и отвечать проходящим мимо канонеркам. Не все же ценные патроны тратить.

Дальше наступил конец короткой и романтичной робинзонады. На берег наехали люди, тискали царевича и недобрым словом поминали меня. Бригада техников с канонерки перевезла две бочки топлива и во второй половине дня попробовали запустить двигатели. Потом поменяли калильные свечи и попробовали еще раз. Разобрали топливные регуляторы, невесть чего нахватавшиеся, и попробовали снова. Как известно, высшие силы третий раз любят.

Тем временем определились с местоположением. Не дотянули сорок шесть километров по прямой. Двадцать минут лета и сорок литров топлива с запасом. Обидно. Алексей настаивал на продолжении перелета и гордом появлении над Асадой. Посмотрел на легкий туман, так полностью и не разошедшийся под ветром, на относительно чистое небо… Почему бы и нет? Продолжим делать сказку былью.

На этот раз взлетали без бочек и приключений. В экипаж временно добавились по одной «тени» со стороны Алексея и меня. Меньше четырех сотен килограмм веса и почти пустые баки. «Аист» взлетел как стрекоза, практически с места. Что не говори, но «побольше хорошего» для летательных аппаратов вредно. Они предпочитают чего полегче.

Канонерка должна была прибрать за нами на берегу и пуститься вслед. Регата еще вчера дошла до Асады, не понеся убытков в участниках. Там выяснили, что убыль есть в нашем лице. Поорали и попричитали, как водится, после чего канонерка пошла обратно, прочесывая берега с акваторией. Хрипы нашей аварийной рации услышали километров за десять, пяток раз ошиблись со взятием пеленга, разок пошли в обратную сторону, и наконец обнаружили нас на слух. Виват героям и общественное порицание вселенскому злу не буду говорить в чьем лице. Хеппи енд.

Летели низко, обозревая побережье. Зеленое море, перетекающее в серую гладь воды и разрываемое темными выступами скал. Безграничные земли, с крапинкой человеческого поселения. Два десятка минут, после полутора суток ожидания пролетели мгновенно. Под крылом прошли разводы по поверхности пролива от впадающей в него реки, промелькнули домики поселка в ее устье, и самолет пошел на посадку по отработанной схеме — пролет над рекой, заход двумя на сто восемьдесят, посадка. Туманная дымка ничего особо не скрывала. Отдал управление Алексею, пусть взбодрится перед верноподданническим валом внимания.

Как в воду глядел! Еще пристроиться у берега не успели, а царевича выдернули из люка как пробку из бутылки. С отчетливым чпоком. Тень полезла вслед за ним, и мы остались у чудом уцелевшего «корыта». А еще говорили, что сказок не бывает.

Через четыре часа, когда уже темнело, подошла канонерка, день завершился в деловых хлопотах. Только к утру народ вспомнил, зачем мы, собственно, тут собрались — посмотреть, как горит огонь, шумит море болельщиков и бегут, соискатели победы по склонам горы названной Императорской, вместо «ой, Ё». Все три удовольствия — огонь, море и чужие потуги.

Асада самое интернациональное, наверное, поселение. Болельщики от нескольких племен смешивались с колонистами без всякой системы и местничества. В соревнованиях многие участники хвастали нечесаной шевелюрой, красноватой кожей и странными матюгами на местном языке, правда, перемежая их цивилизованными поминаниями приспешников рогатого. Как там было — «харпун в хвастатый зад»? Ну, нечто похожее.